Ты принимаешь ночь, как тему, как панацею, как режим.
Лежишь, уткнувшись мордой в стену косноязычия и лжи
Своих лирических героев. Ты так уродливо устроен,
Что ими даже горд весьма. Но их горячечности вторя,
Ты прибавляешь силы горю от флегматичного ума.