Переплет
– Вы – самый молодой из всех писателей, с которыми сотрудничает наше издательство, – медленно и уверенно, словно выдавливая жирным и крупным шрифтом каждую букву, говорил сам Большой Ти, владелец крупнейшего издательства в нашем городе. У Большого Ти (вторая часть прозвища - модный нынче американизм - была сокращением его непроизносимой фамилии. Первая же указывала как на его всемогущество в издательском деле, так и на тот объём, который он занимал в пространстве) печатались только маститые писатели. Я же, молодой литератор, едва ступивший на стезю творчества, попал в поле зрения Большого Ти случайно, благодаря частым телефонным звонкам упрямой рыжеволосой девицы, дочери одного из городских финансовых воротил, с которой некогда встречался и которой имел несчастье в порыве страсти и вдохновения прочесть несколько свежих строк.
– Позвольте вас поздравить, молодой человек, – продолжал Большой Ти. – Это, несомненно, большая удача для вас. Я имею в виду то, что на ваше творчество обратило внимание именно наше издательство в моём лице, - на этом самом лице отразилось такое самодовольство, будто бы этим самым лицом и печатались все тиражи издательства. Я представил Большого Ти, щёлкающего челюстями и выплёвывающего очередную книгу.
Далее Ти высказал мысли о великой роли издателей в жизни и творчестве всех
начинающих писателей и поэтов. Он сравнил продукт союза писателя и издателя с безупречными творениями самого Господа Бога, причем в этом союзе, естественно, писатель довольствовался всего лишь ролью генератора идей, а издатель, по мнению Ти, и был тем самым Творцом, до блеска натирающим звёзды.
Я слушал его и кивал головой, спокойно и вольготно сидя в кресле и абсолютно не чувствуя себя напакостившим школьником в кабинете директора, каким я себя ощущал при первом посещении Большого Ти. Он же, видимо, устав говорить, произнёс:
– Молодой человек, позвольте предложить вам один небольшой ресторанчик, где вы сможете прекрасно отметить выход вашей первой книги.
И, помедлив, словно чувствуя некоторую неловкость и пытаясь её скрыть, по-отечески похлопал меня по плечу:
– Да, кстати, обязательно прихватите свою книгу с собой. Не пожалеете.
С этими словами Большой Ти протянул мне лист бумаги с адресом ресторана.
Через несколько дней я решил воспользоваться советом издателя и пошёл по городу в поисках нужного мне ресторана. Прохожие уступали мне дорогу и озирались (действие моей улыбки), я же любил их всех и радовался всему живому. Издана моя книга! Мне казалось, что, как минимум, уже весь город говорит о случившемся.
Я нёс свой роман, ещё не зная, зачем мне он понадобится в ресторане. Смутные тщеславные мысли об автографах и книге почётных гостей проникали в мою голову из бездн подсознания, и я с помощью своей врождённой скромности безуспешно пытался засунуть их обратно. Один – ноль в пользу тщеславия.
Наконец я подошел к ресторану «Переплет». На двери висела табличка с надписью «В четверг вход только со своей литературой». Сегодня вторник, автоматически отметил я, открывая дверь.
Оказалось, что сам ресторан находится в дальнем помещении, и чтобы пройти в него, нужно пересечь бар. Я очень удивился тому, что за стойкой вместо бутылок располагалась громадная книжная полка. Не менее удивительно было видеть рядом с таким скоплением книг обыкновенного бармена, в бандане и с татуировками на руках. Странное место, подумал я и прошел к стойке бара, у которой два рафинированных молодых человека потягивали из бокалов мутно-зелёную жидкость. Перед ними лежала стопка книг, на верхней золотом по чёрному было вытеснено: «Артюр Рембо».
Одновременно со мной к стойке подошёл пожилой мужчина, хмурый и небритый, в волосах которого на затылке торчало небольшое перо – видимо, из подушки.
– Две рюмки «Москвы кабацкой», – прорычал он.
Бармен влез на небольшую стремянку и достал маленькую книгу с полки с буквой «Е». За стойкой стоял аппарат, внешне напоминающий микроволновую печь. Бармен вставил в него книгу, как видеокассету. Книга медленно вползла внутрь. На дисплее появилась какая-то надпись, и бармен нажал пару клавиш. Через пять секунд зажёгся зелёный огонёк. Бармен открыл дверцу и достал две рюмки с бесцветной жидкостью. Хмурый мужчина выпил обе рюмки залпом, расплатился и направился к выходу.
– Неудачник, – глядя на уходившего, заговорил со мной бармен. – Вот так почти каждый вечер он заказывает две рюмки водки и уходит, никогда не заходя в ресторан. Говорят, он потом напивается вдрызг. Его зовут Б. Когда-то он был известным писателем. Что закажешь?
Увидев моё замешательство, бармен незамедлительно пришел на помощь:
– Ты, я вижу, у нас впервые, парень, и для тебя всё здесь выглядит необычно, может быть даже странно. Наш администратор всё тебе объяснит. А пока разреши тебя, как новичка, угостить выпивкой за счёт заведения. Что предпочитаешь? Позволь, я угощу тебя рюмочкой старого доброго Бёрнса.
Он достал с полки ещё одну книгу, вставил её в аппарат и через некоторое время подал мне золотистую рюмку:
– Отличный шотландский виски.
Тем временем молодые люди опустошили свои бокалы и молча протянули бармену одну из своих книг. Он достал им из «микроволновки» зелёное пойло, почему-то презрительно их осмотрев, на что они не обратили никакого внимания.
Подошел улыбающийся упитанный администратор и предложил проследовать за ним, так что мне пришлось проглотить содержимое рюмки залпом. Мы вошли в зал ресторана. Половина столиков была занята, и я увидел несколько знакомых по газетным фотографиям лиц.
– Да–да, вся богема здесь! – словно читая мои мысли, сказал администратор. – И как вы видите, у нас в гостях и некоторые из представителей власти. Наша власть любит поэзию!
Он ухмыльнулся, посчитав, видимо, свою шутку удачной. Усадив меня за свободный столик, администратор заложил руки за спину, откашлялся и, словно собираясь читать лекцию, откинул голову немного назад.
– Как вы наверное уже поняли, в нашем ресторане нет кухни. Все готовит замечательный аппарат, превращая книги в превосходные блюда и напитки. Её создатель, уже покойный, немного сумасшедший физик – изобретатель, писатель и философ, был, кстати, и талантливым кулинаром. Однажды за бокалом вина он пытался объяснить мне устройство этого аппарата, но я очень далёк от всякой физики – химии, и единственное, что я понял – это то, что книги и пища являются, по большому счёту, одним и тем же. Просто нужно было это увидеть, говорил наш чудак. А когда он это увидел, то сделал–таки эту машину в два счёта!
Казалось, что администратор пытался убедить меня (а может быть и себя), что этот аппарат изобрёл он сам.
– Но простите, я слишком увлёкся. Вы наверняка голодны. Для начала позвольте порекомендовать вам что-нибудь из лёгких закусок – ну, например, рассказы Аркадия Аверченко. Это должно разогреть ваш аппетит. Затем что-нибудь мясное?
– Да, – согласился я.
– Смею предложить вам Стендаля.
– Хорошо, – увереннее подтвердил я.
– «Красное и чёрное»?
– Отлично.
– Что будете пить?
– А спиртное – это
поэзия?
– В самую точку! – улыбнулся администратор.
– Тогда что-нибудь из Гумилёва.
– Как вам «Шатёр»?
– Мне больше нравится «Огненный столп».
– У вас превосходный вкус, молодой человек!
Администратор кивком подозвал официанта и передал мой заказ.
– Позвольте сесть рядом и поговорить?
– Пожалуйста.
– Спасибо. Вы наверняка удивляетесь тому, что этим божественным сплавом соединены, казалось бы, абсолютно несовместимые вещи, а именно кулинария и литература? Но подумайте сами, ведь у них действительно много общего, своими корнями глубоко уходящего в доисторические времена. Не случайно на заре всех цивилизаций самый первый художник на каменной стене своей пещеры символами и рисунками изображал именно процесс охоты и поедания убитого животного. Да–да, не смейтесь! Его рукою двигало чувство прекрасного, равно как и чувство голода.
