Современная поэзия, стихи, проза - литературный портал Неогранка Современная поэзия, стихи, проза - литературный портал Неогранка

Вернуться   Стихи, современная поэзия, проза - литературный портал Неогранка, форум > Лечебный корпус > Амбулатория



Ответ
 
Опции темы

Мусульманская девочка.

Старый 16.02.2013, 15:48   #1
Заблокирован
 
Регистрация: 23.11.2012
Адрес: Королевство Дания
Сообщений: 1,503

Мусульманская девочка.


Интересно будет услышать, пойдет ли тема русскому читателю (это часть книги).

Мусульманская девочка.

Миккель мало кому и с очень большой неохотой рассказывал о том, как однажды спас от смерти мусульманскую девочку, которую почти совсем не знал. Он гордился этим своим поступком, и все же предпочитал замалчивать его, потому что не был уверен в том, что именно повлияло на успешный исход дела.
Возможно, что его личное и беспримерное геройство.
Но все же он не исключал и того, что с самого начала этой истории и до конца он был всего лишь чем- нибудь вроде мягкой игрушки в чужих и не очень чистоплотных руках.
Кроме самой девочки, имени которой он уже и не помнил, он спас наверняка и десятки других жизней. По чистой случайности рядом с ней в момент взрыва мог оказаться кто угодно, и в мгновение ока все эти люди могли превратиться в разлетающиеся по сторонам, неузнаваемые куски человеческой плоти.
Сам он остался в живых лишь благодаря невероятному чуду.
Девочке было всего лет двенадцать или тринадцать, и религиозные фундаменталисты приложили немало усилий для ее подготовки, ведь рано или поздно ей предстояло взорвать себя в том или ином присутственном месте.
Взорвать себя на самом деле не так просто, как может казаться со стороны: вовсе недостаточно обвязать себя печально известным "поясом мученика" и попытаться влиться в толпу. Необходимо внутренне отстраниться от своего действия и повести себя так, как и все вокруг, не выдать себя ни словом и ни малейшим движением.
Именно этому и обучали девочку фундаменталисты, наставляя ее, среди прочего, в вере, и всякий раз убеждая ее в том, что после совершенного действия она обязательно попадет в Рай.
А Миккель был продан фундаменталистам бессовестными датскими врачами, которые прекрасно знали, что вряд ли найдется кто-нибудь, кто будет его искать. Родственников у него было не много, и даже им можно было сказать, что Миккель умер совершенно внезапно и что тело его настолько обезображено болезнью, что его лучше никому не показывать. В кремацию же отправят пустой гроб, либо поместят в него для большей достоверности тело какого-нибудь бродяги.
Уже много позже Миккель случайно узнает, какие за него были предложены деньги, и что именно ожидалось от него взамен.
Поздно ночью его привезли в неизвестное ему место, в район, похожий на гетто, и поселили в блочном доме, в крохотной, почти игрушечной квартире из двух комнат и совсем без кухни. Квартира находилась на втором этаже, и оба окна в квартире были зарешечены. Дверей и тех было две, и внутренние двери были стальными и запирались на несколько замков.
Со всех сторон: сверху, снизу и из соседних квартир, круглосуточно доносились крики на языках, которых Миккель не знал, и поначалу это его раздражало. Но когда он понял, что постоянное раздражение делает его нервным и слабым и плохо влияет на его мысли, он вынужденно смирился с бытовым шумом.
Каждый день его навещала девушка по имени Сара. Она приносила ему еду и напитки, раскладывала продукты в холодильнике и что-нибудь обязательно подогревала для него на старенькой двух-конфорочной плитке, которая находилась здесь же, в гостиной комнате. Она всегда интересовалась, не хочется ли Миккелю какой-нибудь особой еды, и советовала ему не стесняться в своих желаниях. Каждый день она делилась с ним свежими новостями, в которых, как правило, рассказывалось о том, как плохо христиане обращаются с мусульманами.
Как-то раз она обратила внимание на то, что Миккель с интересом поглядывает на связку ключей, которую она то ли по неосторожности, то ли с каким-то скрытым намерением время от времени оставляет то здесь, то там. И сразу предупредила, что ключи не помогут ему выбраться наружу.
И видя, что Миккель не особенно ей верит, она насильно вложила ключи ему руку и даже подтолкнула его к дверям. Связка была внушительной, и ему не сразу удалось подобрать ключи к внутренней, стальной двери, ну а с наружной дверью он справился уже намного быстрее.
Миккель осторожно спустился на два лестничных пролета, и обнаружил, что от свободы его теперь отделяет всего лишь решетка из толстых металлических брусьев, вроде тех, что используются в слоновьих питомниках. Через решетку он мог наблюдать за улицей, мог даже просунуть наружу руки, что-нибудь выкрикнуть, и это было все, что он мог, потому что он не смог обнаружить у решетки никакого видимого замка и открывалась она наверняка не ключом, а каким-то другим, хитроумным способом, который ему, конечно же, никто не выдаст.
Миккель слишком долгое время не встречался ни с кем из людей, кроме Сары, и потому сейчас завороженным взглядом наблюдал за тем, как мимо него, всего в десятке шагов, медленно проплыла высокая чернокожая женщина. На самом деле, она всего лишь неспешно прогуливалась, грациозно покачивая на ходу невероятно увесистыми бедрами. А следом за ней бежал ребенок, ее мальчик трех-четырех лет, который, в свою очередь, тащил за собой на поводке небольших размеров собаку.
Миккель что-то выкрикнул им, лишь бы обратить на себя внимание, и женщина в самом деле услышала его. Она остановилась и подозвала к себе ребенка, а потом она вместе с ребенком посмеялась над ним. Они указывали на него пальцем, и Миккель чувствовал себя самой настоящей обезьяной, запертой в клетке. А когда на него вдруг начала лаять собака, он ощутил свое полное бессилие и не смог сдержать в себе слез.
Мимо проходили и другие, самые разнообразные люди, и все они, точно сговорившись, делали вид, что не понимают его криков, и только подсмеивались над ним. Будто сам он или ситуация, в которой он находился, могли вызвать только смех.
В конце концов Сара попросила его вернуться в квартиру, и за запертыми вновь дверьми, объяснила, что даже если бы Миккелю и удалось выбраться наружу, он бы не почувствовал себя там в безопасности. Потому что район, где он находится, крайне недружелюбен к европейцам. Ведь люди
его цвета кожи причинили столько зла другим, что не нужно удивляться тому, что без ее сопровождения он не пройдет здесь и пару кварталов.
Однажды она вывела его прогуляться вокруг дома, и он, к своему изумлению, совершенно не заметил, чтобы люди, которые встречались им на пути, выказывали хоть какую-то неприязнь по отношению к нему. Более того, они здоровались с ними, улыбались и даже махали им руками, и когда Миккель обратил на это внимание Сары, она просто рассмеялась. Она обратила внимание Миккеля на то, что на ней синяя униформа муниципального работника и при ней всегда служебная рация, и уже одно это делает ее здесь лицом уважаемым. Она прожила в этом районе всю свою жизнь, у нее здесь родственник на родственнике и многим из тех, что встретились им сегодня во время прогулки, она когда-то в чем-нибудь да помогла.
- А кто такой Миккель?- спросила она.- И с какой стати им улыбаться ему и махать руками?
Они прогуливались вокруг точно двое хороших знакомых, и Миккелю подумалось, что в жизни ему не встречалось более унылых мест. Все здесь его раздражало: эти однотипные блочные дома со стенами грязных раскрасок, с решетками на окнах в первых двух этажах; отсутствие не только деревьев, но даже и самой малой растительности, благодаря чему по улицам и дворам беспрепятственно разгуливали песчаные ветры. Где-то вдалеке виднелись индустриальные строения, и они вносили в окружающее хоть какое-то разнообразие.
Да и встречающиеся им люди выглядели очень уж невзрачно, серенько, не было на их лицах приветливых, пусть даже и надуманных, улыбок, свойственных европейцам. Улыбались они лишь тогда, когда это было нужно, и ровно столько, сколько нужно, после чего их лица разглаживались, и по ним уже ничего нельзя было определить. Они даже одеты были одинаково, точно пытались спрятаться один за другого, и когда он поделился этими своими наблюдениями с Сарой, та просто-напросто рассмеялась.
После этого Миккель поинтересовался, находится ли он все еще в Дании, и Сара честно рассказала ему, что он теперь в том или ином месте в Швеции, хотя совсем не так уж и далеко от своего дома.
Но где бы он ни находился, он должен помнить одно, а именно: что датские врачи продали его исламским фундаменталистам, а те его, соответственно, купили. И теперь он стал товаром, который либо кто-нибудь выкупит, либо Миккелю придется спасти девочку, которой предстоит совершить террористический акт.
Как он понял, в последнем случае акт этот придется совершить ему самому. Миккель поинтересовался, о какой сумме выкупа идет речь, и когда узнал, что речь будет идти о миллионе долларов, только покачал головой и сказал, что хотя у них с Наташей и накоплены какие-то деньги, но до миллионеров им как до Луны пешком, и что что-то можно будет вять в банке, но речь идет о совершенно мизерных суммах сопоставимо с миллионом.
Mishka вне форума   Ответить с цитированием
Старый 16.02.2013, 15:50   #2
Заблокирован
 
Регистрация: 23.11.2012
Адрес: Королевство Дания
Сообщений: 1,503

Re: Мусульманская девочка.


- Если я не найду денег,- начал размышлять Миккель,- и если я откажусь совершать террористический акт, то я полагаю, что меня казнят.- И Лия ответила, что не все так просто, и что убъют его только в последнюю очередь (в самом конце, если рассуждать киноведческими терминами), поняв, что ничего от Миккеля не получить. Возможно, что датское государство захочет его выкупить (на что Миккель только покивал головой и заметил, что у датского государства вместо карманов сплошные дырки), а если нет, то фундаменталисты отрежут Миккелю голову и отошлют датскому правительству в назидание за скупость. Если они будут в хорошем расположении духа, то Миккеля сначала убъют и уж потом отрежут голову, но могут отрезать и у живого. Но горевать пока еще рано, потому что если пока у Миккеля существует только две возможности, то со временем может появиться третья или даже четвертая, а фундаменталисты могут быть вполне гобкими людьми. Например, Миккеля могут обменять на кого-нибудь из фундаменталистов.
Слова эти исходили из уст молодой и симпатичной женщины, находящейся к тому же на государственной службе. Миккель понятия не имел, кто она такая на самом деле, на чьей стороне. Когда она рассказывала о том, что может произойти с Миккелем, он не замечал в ее словах ни ужаса, ни возмущения, точно речь шла о совершенно обыденных вещах. Как-то Миккель спросил, как выглядят эти самые фундаменталисты, и Лия ответила, что сегодня, во время прогулки, их повстречалось им, по меньшей мере, человек пять, и что все они улыбались им, кланялись. И Миккель вдруг представил себя барашком, на которого не было никакого смысла сердиться, но которому рано или поздно перережут горло и пустят на плов.
Миккель был уверен в том, что если бы ему как-нибудь удалось поговорить с Сарой достаточно долго, он наверняка смог бы склонить ее на свою сторону. Он не раз замечал, что она относится к нему совсем неплохо, и выполняет многие его просьбы, и если бы между ними не стоял ее служебный долг, они смогли бы сблизиться и стать кем-нибудь вроде брата с сестрой.
Но длительного контакта не получалось, потому что Лие постоянно названивали, и иногда она решала проблему по телефону, а в другие разы срывалась с места и бросала Миккеля. В свободное время Миккель лежал на диване, бессмысленно глазея в потолок, либо на него находила деятельность и он начинал искать в квартире вещи, которые могли бы послужить ему в оборонительных целях, после чего он начинал искать места, куда их можно было бы спрятать, но постоянно забывал, где скрывается что. Составлял сценарии обороны, которые, возможно, не дадут ему спасти себя, но позволят зато дорого продать свою жизнь.
Они вышли из дому точно на обычную прогулку, но вместо прогулки Сара потребовала от Миккеля сесть в темно-зеленый джип, припаркованный здесь же, у подъезда, и попросила ни о чем ее не спрашивать. Миккелю сразу стало не по себе, и он с настороженностью заглянул в глаза Сары. Но она сказала, что он может ни о чем не беспокоиться, и клятвенно заверила его, что последний день для него пока еще не настал.
Сара села за руль, и очень скоро они очутились за чертой города. И если до того дорога была достаточно приличной - слегка побитый асфальт или укатанный колесами гравий, то теперь им приходилось трястись уже по степи, по полному бездорожью, по разбитым колеям, оставленными другими машинами. Повсюду, куда ни падал глаз, вовсю хозяйничало солнце, которое повыжгло все вокруг, кроме сухих низкорослых кустов, которым и капли дождя раз в год было достаточно для жизни.
Миккель был слишком сильно напуган, чтобы о чем-нибудь спрашивать Сару, и потому он всего лишь тихо сидел рядом с ней и старался ничем ей не докучать. Он был полностью подавлен своим положением заложника, и ему постоянно мечталось сбежать из квартиры, в которой его держали. Но если бы его вдруг сейчас поставили перед выбором, спросив, предпочитает ли он бесславно прожить всю оставшуюся жизнь в этой злосчастной квартире или же дать согласие на то, что его в самое ближайшее время казнят казнят, он без раздумий выбрал бы первое. Потому что не считал себя героем.
Через час-полтора неудобной езды по бездорожью они свернули наконец куда-то в сторону и остановились рядом с поселением, состоящем из из двух-трех десятков низкорослых землянок-мазанок. С виду эти дома напоминали игрушечные, потому что большей своей частью, метра на полтора, уходили под землю. Ну а все, что было поверху – это невысокие, метровой высоты, стены, выложенные из глины, обильно перемешанной с песком, с редкими круглыми окошками размером с детские кулачки, и плоская, поросшая дикой растительностью крыша.
Стояла невыносимая жара, и никого из людей не было видно, потому что все они, скорее всего, укрывались в своих полных прохлады мазанках. Зато каждую минуту можно было ненароком наступить на какую-нибудь глупую курицу, и еще повсюду бегали огромные, совершенно непредсказуемые и даже полудикие с виду собаки.
Миккель послушно последовал за Сарой, которая привела его к одной из землянок на самой окраине селенья, и там их встретили очень старая женщина, облаченная во все черное, вместе с маленькой худенькой девочкой лет двенадцати-тринадцати, которую женщина крепко держала за руку. И пока они с Сарой угощались чаем, Миккель с интересом осматривался вокруг. Он уже понимал, что это и есть та самая девочка, о которой он не раз слышал от Сары, и которую ему рано или поздно предстояло спасти.
Сара неторопливо рассказывала Миккелю все, что ей было известно о бабушке и ее внучке. О том, что в этом забытом Богом местечке нет никого беднее их, хотя бедны здесь все до одного. Они давно бы уже умерли, если бы им не помогали соседи, но никакая помощь не может быть бесконечной, и в этом они убедились прошлой зимой, которая наступила почти на месяц раньше обычного, и голодать пришлось всем без исключения семьям.
Спасло их единственно то, что на них обратили внимание исламские фундаменталисты, которые помогли им едой и и кое-какими деньгами. Они даже и не пытались скрыть, что своей помощью преследуют собственные цели. Да всем и без того было известно, что именно в таких поселениях и в таких неблагополучных семьях они искали для себя смертниц. Но девочка пока еще не была готова к свершению акта и потому к ней два раза в неделю наведывался священник и наставлял ее в вере, обещая, что очень скоро она попадет в Рай.
Миккель прекрасно понимал, зачем Сара рассказывает ему о девочке все эти не нужные ему подробности, и зачем она вообще завезла его в это место. Она рассчитывала, что непосредственный контакт заставит Миккеля проникнуться сочувствием к девочке и ее семье, и ему в конце концов станет ее жалко, намного жальче самого себя или потенциальных жертв акта.
Он попробовал представить себе, как эту неразговорчивую, точно немую, девочку обвяжут вокруг пояса взрывчаткой и отправят в толпу. А потом кто-нибудь, находящийся вдалеке, нажмет на кнопку мобильного телефона и ее детское тело мгновенно разлетится на мелкие кусочки или же, как это тоже случается, просто переломится на две половинки. При одной этой мысли у Миккеля судорожно перехватило горло и на лбу у него проступил холодный пот.
Он попытался заговорить с девочкой, сознавая, что та, конечно же, не поймет ни слова из всего им сказанного. Но все же предпочел не обращаться к помощи Сары, потому что не был до конца уверен в ее поддержке и сомневался, что она передаст его слова правильно. Тем более, что сейчас, в данной ситуации, слова мало что значили и гораздо важнее было убедить девочку любым способом - пусть даже с помощью жестов или интонации, что он на ее стороне. Но что бы он ни пытался сделать, чтобы хоть как-то приблизиться к ней, девочка избегала его, и за все время ни разу не подняла на него глаз.
Mishka вне форума   Ответить с цитированием
Старый 16.02.2013, 15:51   #3
Заблокирован
 
Регистрация: 23.11.2012
Адрес: Королевство Дания
Сообщений: 1,503

Re: Мусульманская девочка.


На обратном пути Сара без остановки рассказывала Миккелю все о девочке, точно ей важно было в чем-то его убедить. Миккель узнал многое, как, например, то, что после совершения девочкой акта самопожертвования ее семья получит хорошее денежное вознаграждение. И это позволит семье не только выжить в холодные и голодные зимы, но и все остальное время жить получше многих своих соседей, и даже в некотором достатке. Вне всякого сомнения, девочка прямиком попадет в Рай, ведь она ничем не запятнана, а для соседей она станет едва ли не святой, и ореол этой святости в какой-то мере распространится и на всю ее семью.
Когда Миккель услышал, о каких незначительных суммах идет речь, то искренне удивился и сказал, что такими малыми средствами и сам наверняка мог бы помочь девочке. Через минуту он уже жалел, что сказал это, потому что Сара резко остановила машину, развернулась к нему и рассмеялась прямо в лицо. Она посоветовала ему не лезть в чужие дела и лучше заняться поиском денег на собственный выкуп. Так вот она вернула его с небес на землю, и в одно мгновение он превратился из возможного благодетеля в обреченную на неизвестный конец жертву. Он понял, что затронул какую-то больную струну в сердце Сары, потому что никакого разговора у них больше не получалось, а ближе к дому она и вовсе замолчала.
В течение нескольких последующих дней Сара не появлялась у Миккеля, и как-то ему совершенно неожиданно подумалось, что он по-настоящему скучает по ней. Ему недоставало их каждодневных прогулок по окрестностям, он вспоминал, как они перебрасывались друг с другом словами и даже легкими колкостями, и у него щемило сердце всякий раз, когда он представлял, что им с Сарой уже больше не доведено увидеться.
Вместо Сары Миккеля теперь ежедневно навещал небольшого росточка мужчина, чрезмерно худой и даже подвысохший, и ко всему прочему еще и колченогий. По какой-то неизвестной причине правая нога у него почти совсем не гнулась, однако он, видимо, настолько привык жить с этим своим недостатком, что приноровился к нему и передвигался по квартире с удивительным для калеки проворством.
Он был настолько щуплого телесложения, что сзади его легко можно было спутать с каким-нибудь мальчиком, но только никак не спереди. У него была ухоженная окладистая борода, вся в мелких кудряшках, наичернейшие глаза и изрезанное глубокими морщинами нестарое пока еще лицо.
Он назвался Миккелю Махмудом, однако время от времени применял к себе совсем другие имена, мотивируя это тем, что людям его статуса можно иметь сколько угодно имен. Он то и дело пытался втянуть Миккеля в религиозную дискуссию, а когда Миккель на это поддавался, он, пользуясь тем, что религиозные познания Миккеля были довольно поверхостными, разбивал все аргументы Миккеля в пух и прах, легко и с улыбкой.
- Помнишь,- спросила Сара, снова появившись у Миккеля несколько дней спустя,- ты говорил, что хочешь помочь нашей девочке?
- Ничего не изменилось?- поинтересовалась она.
Миккель опустил голову и признался, что говорить подобное было величайшей глупостью с его стороны. Но он был слишком уж впечатлен увиденным, чтобы держать себя в руках.Там, в машине, он вел себя как типичный, испорченный достатком и легкой жизнью европеец, который считает, что с помощью денег может изменить все, к чему только прикоснется. Он был настолько глуп, чтобы считать, что все до единого европейские люди являются самыми настоящими ангелами, лишь по нелепой случайности лишенными крыльев. И он бесконечно благодарен Махмуду, который терпеливо разъяснил ему, что все это, конечно же, полная ложь и чудовищный самообман.
Сара оборвала его рассуждения на полуслове и спросила, готов ли он помочь девочке делом или всего лишь способен на высокие слова, и когда Миккель ничего на это не ответил, она повторила вопрос. Она сказала, что если Миккелю удастся как можно скорее собрать для девочки какие-нибудь более или менее приличные деньги, то ей, возможно, удастся спасти их обоих.
Она также предостерегла Миккеля, чтобы он был поосторожнее с Махмудом, и в разговорах с ним всегда представлял в голове что-нибудь отвлеченное, а на все вопросы отвечал самыми простыми фразами, или же попросту кивал головой. Потому что, несмотря на свою жалкую и оталкивающую внешность, Махмуд от рождения был наделен редким даром убеждения, и не было никакого смысла с ним спорить, ведь в любом споре он так или иначе все равно окажется прав.
Напоследок она взяла с Миккеля слово, что все, сказанное здесь, останется между ними, и именно с этого разговора в сердце Миккеля затеплилась робкая надежда на спасение.
Mishka вне форума   Ответить с цитированием
Старый 16.02.2013, 17:08   #4
Посетитель
 
Регистрация: 08.02.2013
Сообщений: 1
Вопрос

Re: Мусульманская девочка.


а где можно прочесть продолжение ?
Dianochka вне форума   Ответить с цитированием
Старый 16.02.2013, 17:52   #5
Заблокирован
 
Регистрация: 23.11.2012
Адрес: Королевство Дания
Сообщений: 1,503

Re: Мусульманская девочка.


Чисто сюжетно - здесь, а так-то над этим еще работать и работать.

Подвиг Миккеля. Миккель находился в тюремной камере в полицейском отделении какого-то захолустного аэропорта. Камера была без стен, вместо них были стальные штыри, сквозь которые Миккель мог просунуть руку, а вот голову уже нет, а ведь существует мнение, что если пролезла голова, то пролезет и все тело. И весь он был виден как на ладони не только тюремному персоналу, но и немногочисленным пассажирам, среди которых он не заметил ни одного западного человека. В камере была грубая сламейка и ведро для справления нужды. Миккель с ужасом представил, что если вдруг ему приспичит справить большую нужду, ему придется сделать это на глазах у всех, и он был рад тому, что желудок его, судя по всему, был пуст. Маленькую нужду он справил без особых смущений, повернувшись спиной ко всем, а вот по поводу большой нужды - как ни повернись, везде сплошные стыд и позор.
И все же, подумалось ему, даже окружение полицейских, пусть и недоброжелательно настроенных, в любом случае лучше, нежели находиться в кругу улыбчивых фундаменталистов. Один из полицейских переключил программу телевиденя на новостной канал и уставился в экран, а затем на Миккеля, потом снова на экран и снова на Миккеля. По телевизору явно показывали что-то интересное - какой-то мужчина бегал по взлетной полосе, отстреливая пистолетом от бородатых вооруженных мужчин. Мужчина был прекрасно натренирован, он совершал необычные телодвижения, уклонялся от пуль, падал на землю, вскакивал, отстреливался. Он убил по меньше мере двоих и столько же ранил, в свою очередь не получив ни малейшей царапины. Хотя трудно сказать, чем бы все закончилось, если вдруг с визгом не подъехал полицейский джип и не уничтожил оставшихся фундаменталистов.
Все это Миккель воспринял как неважно поставленный голливудский боевик, и был, конечно же, удивлен тем, что полицейский по очереди тыкает пальцем в него и в экран. Затем полицейский выкинул два больших пальца вверх, затем сжал ладонь правой руки в кулак и согнул руку в локте, после чего подпрыгнул на полусогнутых ногах и развернулся кругом. Приглядевшись к тому, что происходило на экране телевизора, Миккель узнал в бесстрашном человеке себя и понял, что все, что показал ему молодой полицейский, выражало глубокое уважение к нему, Миккелю. И когда Миккель сказал, что там, на экране, не он, и что он ни разу в жизни даже не держал в руках пистолет, полицейский приложил указательный палец к губам, что на всех языках означало одно: я буду нем как рыба.
К своему удивлению, Миккель обнаружил, что вовсе не заперт в камере, что дверь просто прикрыта, но не заперта на замок, и что, как объяснил другой полицейский, который говорил на одном с Миккелем языке, что помещен он был в камеру не для того, чтобы изолировать его от других, а чтобы он мог чувствовать себя спокойно и чтобы ему никто не докучал. Он сделал великое дело, предотвратив террористический акт, с его помощью была уничтожена организация фанатиков-фундаменталистов, и ко всему прочему, он спас от смерти мученицы маленькую мусульманскую девочку. Очень скоро его переправят в копенгагенский аэропорт Каструп небольшой чартерный самолет, где его уже ждет Наташа, а пока ему нужно отдыхать и восстанавливать силы, потому что все происшедшее потребовало от него всех человеческих ресурсов.
Слова полицейского точно рассшторили его глаза, ему и в самом деле начало что-то вспоминаться, то, что он принял за сон, и ему стало гордо за то, что он совершил. Но полной картины все равно не нарисовывалось, а какие-то обрывки, вспышки, и необязательно в том порядке, как все происходило, но он пережил это заново. Организм его, совершив невозможное, оключил Миккеля от реальности, а теперь вот снова вернул к ней. Тему вдруг разом вспомнились все ушибы, перенапряженные и расстянутые мышцы; мозг его реагировал за доли секунды, используя все ресурсы организма до единой клетки, кровь приливала к нему, тотчас же отливала, и сейчас это тоже вспомнилось. Жутко заболела голова, по ней точно били молотом, глаза лезли из орбит, тот немногий свет, что был в помещении, слепил их, и Миккель закрыл свои глаза, но этого было недостаточно и он прикрыл их ладонью. Неожиданно заломило все тело, любое движение, даже пальцами ног, стоило ему неимоверной воли и причиняло жуткую боль.
Когда пришло время, его положили на носилки и погрузили в крошечный самолет, в котором кроме него, трех пассажиров и команды не было больше никого. Они летели очень низко над землей, едва не задевая кромки деревьев, и Миккелю подумалось, что это делается для того, чтобы их не засекли радары. Пролетая над морем, они попали в череду низко сидящих облаков и в салоне вдруг на несколько минут стало темно, тогда как из иллюминаторов лился молочного цвета свет, и Миккелю подумалось, что подобные контрасты должны наблюдаться и в Раю. И тут они вынырнули из облаков, Миккелю в глаза ударил яркий свет и он на несколько мгновений ослеп, а когда зрение вернулось к нему, то он стал видеть совершенно по-другому, в различных измерениях. То до трех измерений и выше, а то и ниже двух, в одном или даже половине измерения, и это ему нравилось, но одновременно и пугало, а затем все это потихоньку прошло, но память об этом осталась сидеть в его голове, а примерно через сорок минут самолет скачками спустился до нескольких метров от земли, ударил колесами по взлетной площадке, немного неуклюже, так что Миккель подлетел вверх и лишь ремни удержали его.
Когда его выкатили из самолета, единственным встречающим его человеком была Наташа. Она никогда не видела Миккеля в таком состоянии, но на удивление ловко справилась со всем: переместила его с носилок в мобильное кресло, которое ей выдали службы аэропорта. Поначалу Миккель было сопротивлялся, потому что его беспомощность перед женой казалась ему унизительной, он пытался встать, но ни одна часть тела не слушалась его и он плюхался обратно в кресло, пока у Наташи не кончилось вдруг терпение. Она сказала, что все, хватит, и покатила Миккеля к зданию аэропорта, тогда как вокруг все темнело прямо на глазах.
Mishka вне форума   Ответить с цитированием
Старый 16.02.2013, 17:54   #6
Заблокирован
 
Регистрация: 23.11.2012
Адрес: Королевство Дания
Сообщений: 1,503

Re: Мусульманская девочка.


Пока они шли, со шведской стороны слышалось и виделось нечто невероятное: вспышки, салюты, крики, точно кричат одновременно тысячи людей, и хотя до Швеции было никак не менее 10-15 километров, а со центра города Мальмё и еще больше, создавалось впечатление, что все это происходит буквально за углом. Наташа объяснила, что в последние дни по телевизору только и показывают, как мусульмане в Мальмё захватили власть в некоторых районах и требуют прикрытия всех националистических организаций, которые в последнее время растут как грибы, настоящих поисков, а не рассказов о поисках, человека, который чуть ли не каждый день стреляет в окна домов и квартир, где проживают мусульманские семьи. Пока это не будет выполнено, они будут удерживать эти районы, и к прежнему положению вещей они уже никогда не вернутся.
На улице они спустились под землю, к перрону, после чего коляску им пришлось сдать, и Наташа помогла Миккелю пересесть на скамеечку, и он почти сразу же прилег, потому что не мог удержать врхнюю часть тела в вертикальном положении; верхняя и нижняя части тела точно были соединены шарниром, и Миккеля начало раскачивать вперед и назад, вправо-влево, затем оно начало описывать круги, и Миккель с помощью Наташи прилег на скамеечку, поджав под себя ноги. Первый поезд они пропустили, потому что он оказался коротким и не доехал до них, а едва Миккелю удалось принять сидячее положение, поезд отошел от станции.
Мимо прошел молодой пакистанец-уборщик со своей мамой-уборщицей и объяснил, что поезда из Копенгагена в аэропорт прибывают редко и нерегулярно, а шведские поезда из Мальмё, которым удается прорваться сквозь блокаду, мчатся, проскакивая блокаду, в Копенгаген, проскакивая эту станцию. Трем поездам удалось проскочить, осталось проскочить еще трем-четырем, но в сторону Швеции нет уже никакого сообщения. Со стороны Швеции вдруг послышался шум и металлический свист, пакистанец напрягся, вытянулся и точно стал выше ростом. Мимо на всех парах промчался поезд, оглушив всех присутствующих.
- Что творится,- покачала головой женщина-пакистанка,- не иначе как конец света.
Миккель объяснил ей, что до конца света есть еще время, и он наступит тогда, когда будет убит ручной кит по прозвищу Моби Дик. Он был свидетелем этому и даже в некотором роде участником, но конец света даже и после этого не наступил прямо в ту же минуту, потому что такое глобальное явление не может произойти в один момент без, например, отделения зерен от плевел. Да и кто сказал, что конец света будет один на всех? Кто-то утонет, кто-то сгорит, кто-то сойдет с ума, а кто-то и вовсе будет спасен. Женщина и ее сын слышали Миккеля точно завороженные, точно он был мессия и принес правду, причем женщина хотела преклониться и обнять ноги Миккеля, но тот знаком указал ей не делать этого, и женщина послушалась. Миккель сказал, что он очень много говорил, много чего рассказал, и что слова начинают даваться ему с трудом, и что он, скорее всего, очень скоро замолчит и надолго. В любом случае, ему необходимо где-нибудь прилечь поудобнее, поспать и набраться новых сил. Все, что мог ему предложить пакистанец, - это укромный закуток рядом рядом с депотом уборщиков и тележка для перевозки мусора; они с мамой хорошо потрудились, чтобы превратить тележку и груду мусора в удобную лежанку для Миккеля.
Несколько часов спустя, когда Миккелю показалось, что он достаточно отдохнул и нет больше смысла продолжать валяться здесь, он попытался встать, но повалился, точно куль, с тележки, перевернув коробки и мешки с мусором, потому что тело по-прежнему не слушалось его. Он хотел было извиниться перед пакистанским уборщиком, но не мог произнести ни слова, так как в горле у него стоял комок. Понаблюдав какое-то время за мучениями Миккеля, пакистанец предложил Наташе отвезти Миккеля к врачу на той же самой тележке, и везти было недалеко, всего два с половиной прохода.
Миккеля уложили на кушетку и Наташа рассказала врачу все о болезни своего мужа. История болезни оказалась настолько интересной, что врач позвал коллегу и попросил Наташу все рассказать еще раз тому. Никогда не встречал, сказал он, чтобы человек, умея говорить, предпочитал молчать. Он мог бы говорить и заикаться, но выбирает не говорить вовсе. Они посовещались и пришли к выводу, что у Миккеля психологическая проблема и решать ее нужно тонко. Один из врачей взял в руки маленькую, но жесткую подушку и фламастером нарисовал на ней рожицу.
- Представьте,- сказал он Миккелю,- что это совсем не подушка, а человек, которого вы ненавидите всем своим существом.- Миккель сразу же представил себе Вовика из Польши.- Я подвешу подушку над вами,- продолжал врач,- но таким образом и в таком месте, чтобы желая ударить по ней, вам нужно было бы чуть приподняться, принять неудобную позу, что в вашем состоянии очень затруднительно и даже может болезненно. Вы ударите по ней, она отскочит от вашего кулака и, вернувшись обратно, ударит вас по лицу, и так будет продолжаться всякий раз, пока вы будете ударять по ней, а эта глупая, нарисованная мною рожица будет раздражать вас настолько, что вам захочется крикнуть в ее сторону что-нибудь гадкое или устрашающе угрожающее. Но поскольку кричать вы не можете, из вашего рта будет вылетать лишь клокотание, и это будет злить вас еще больше. В конце концов, психологический комок в вашем горле прорвется ( а я уверен, что он именно психологический), и вы начнете говорить, как все нормальные люди, вроде, например, меня. Подобным образом я излечил не один десяток больных,- соврал врач.
Все происходило именно так, как описывал врач: Миккель приподнимал насколько возможно верхнюю часть туловища, бил правой рукой по подушке, и когда она, подобно раскачивающемуся маятнику, возвращалась назад и ударяла Миккеля в лицо, тот снова опрокидывался на спину. И чем сильнее он бил, тем больнее подушка отвечала ему. Ради разнообразия, он бил также и левой рукой, бил и локтем, пытался уклоняться от ответных ударов подушки, но это было больно и он быстро уставал. Он представлял вместо подушки поочередно то доктора, который продал его фундаменталистам, то фундаменталиста Махмуда, и вдруг вся недавняя его жизнь пробежала мимо него в виде вспышек. Он не мог соединить одну вспышку с другой, потому что не был даже уверен, что они последовательны.
Случайно он повернул голову в сторону и обнаружил, что из соседней комнаты через небольшое окошко за ним подглядывают оба аэропортовских врача и потешаются над ним, строют друг другу рожицы. В мгновение ока Миккель представил на месте подушки обоих этих врачей и он провел серию ударов настолько резких и мощных, что вцпорол кулаками подушку, ватные внутренности которой разлетелись по всему помещению. В этот же момент его посетила новая вспышка, и он отчетливо разглядел убитую фундаменталистами Лию. В его гортани лопнул комок, и он издал такой рев, от которого, казалось, задрожали стены, и со шведской стороны раздались крики, но кричали уже не тысячи, а точно десятки тысяч человек, бесконечно грохотали петарды.
- Так, значит, вы один из них,- констатировал врач, заходя в комнату. Все в нем дрожало: ноги, руки, голова, а лицо было белее снега.- Как мне сейчас лучше поступить?- спросил он.- Бежать?

Добавлено через 37 секунд

Миккель кивнул головой.- Вам действительно лучше бежать,- сказал он,- потому что человек вы поганенький, а в такие времена как наши поганеньким приходится поганенько. Хватайте в руки все, что сможете унести, потому что я не желаю видеть, как вас будут избивать здесь до смерти или делать что-либо еще похуже, тем более, что защитить вас я никак не смогу. Я не знаки, смогу ли защитить себя, так как внешне похож на вам подобных, уродливых нациков. Меня никто и спрашивать не будет, каких я придерживаюсь идеологий, а осудят за секунды и по признаку внешности, разве что пакистанские уборщики вступятся за меня.
- Я бегу,- сказал врач,- но только верните мне мой мобильный телефон.- Миккель взглянул на него, точно на отброс, и врач сказал.- Оставьте телефон себе, я куплю себе другой, но только отдайте сим-карту, там у меня хранятся все телефоны.- На что Миккель просверлил его взглядом.- Ничего мне не надо, телефон, видимо, стащил мой коллега, я его и раньше подозревал в воровстве.
Миккель открыл рот и из него вылетело нечто громоподобное, и этому ответил шум со шведской стороны. В то же самое время Миккеля посетила вспышка, в которой огромного роста датчанин со цветными татуировками на обеих руках приканчивал ручного кита по прозвищу Моби Дик.

Последний раз редактировалось Mishka; 16.02.2013 в 17:54. Причина: Добавлено сообщение
Mishka вне форума   Ответить с цитированием
Старый 17.02.2013, 18:08   #7
Меня уже не исправить...
 
Аватар для Солангри
 
Регистрация: 26.09.2012
Адрес: КРИКЧА
Сообщений: 2,642
Записей в дневнике: 65

Re: Мусульманская девочка.


Михаил, а где кусок между пленом и подвигом? Да и ниже по тексту пропуски - логических переходов не вижу.
Да, и еще - либо Сара либо Лия, уж определись!

И опять же лишнии дополнения к фразам: тело на неузнаваемые части, избитая колея другими машинами... Ну и так далее!
Солангри вне форума   Ответить с цитированием
Старый 17.02.2013, 21:09   #8
Заблокирован
 
Регистрация: 23.11.2012
Адрес: Королевство Дания
Сообщений: 1,503

Re: Мусульманская девочка.


Михаил, а где кусок между пленом и подвигом?
****нет, Солангри, этого не будет... то, что происходило, было показано по телевизору... я опишу это более детально, но все будет подано через телевизор... через работников аэропорта... я еще раз подчеркиваю, что это автобиографическая книга, я не буду что-то надумывать...

Да и ниже по тексту пропуски - логических переходов не вижу.
****пока лучше не указывать на пропуски: я их увижу, когда буду работать над главой... мне пока интересно знать, прочлось ли вообще, не зевалось?..

Да, и еще - либо Сара либо Лия, уж определись!
****будет Сара (библейское имя; здесь она мусульманка, у будут две главы, где мою жену зовут Сарой, и она еврейка)

И опять же лишнии дополнения к фразам: тело на неузнаваемые части, избитая колея другими машинами... Ну и так далее!
****ну с этим, Солангри я легко справлюсь, поверь :-)

Меня, например, интересует, как легко прошел переход между мусульманским аэропортом и аэропортом Копенгагена?

Добавлено через 1 минуту

Скину еще одну главу на пробу. Может и Шаолу понравится.

Последний раз редактировалось Mishka; 17.02.2013 в 21:09. Причина: Добавлено сообщение
Mishka вне форума   Ответить с цитированием
Старый 18.02.2013, 06:22   #9
Меня уже не исправить...
 
Аватар для Солангри
 
Регистрация: 26.09.2012
Адрес: КРИКЧА
Сообщений: 2,642
Записей в дневнике: 65

Re: Мусульманская девочка.


Незнаю, я ничего противоречивого и нелогичного не увидел. Нормально.
Солангри вне форума   Ответить с цитированием
Старый 18.02.2013, 07:43   #10
Заблокирован
 
Регистрация: 23.11.2012
Адрес: Королевство Дания
Сообщений: 1,503

Re: Мусульманская девочка.


Это хорошо, значит скомпонировано все более-менее нормально. Это-то и интересовало.
Mishka вне форума   Ответить с цитированием
Ответ

Опции темы

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход


Текущее время: 14:49. Часовой пояс GMT +3.



Powered by vBulletin® Version 3.8.6
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot
Права на все произведения, представленные на сайте, принадлежат их авторам. При перепечатке материалов сайта в сети, либо распространении и использовании их иным способом - ссылка на источник www.neogranka.com строго обязательна. В противном случае это будет расценено, как воровство интеллектуальной собственности.
LiveInternet