Автор: М. Хэйсен
Скандал, несомненно, является странным явлением для тех, кто занимает Белый дом. Наш исполнительный директор был связан с сомнительными политическими заговорами, например, «Типот Дом», «Уотергейт», делом «Иранская контра» и «Уайтвотер». Со времен Томаса Джефферсона самой порицаемой считается клевета на сексуальной почве, в которой замешаны Франклин Делано Рузвельт, Джон Кеннеди, а в последнее время Билл Клинтон.
Однако, несмотря на давнишний американский двойной стандарт, мужчинам, даже тем, которые занимали самые высокие государственные посты, такие грехи, как правило, прощались. А как же первые леди страны? Почему от них всегда ждут, что они должны оставаться преданными жёнами и политическими соратницами для своих неверных мужей? Пока Джон Кеннеди крутился с Мэрилин Монро в Голливуде, зачем же Джеки оставалась в Вашингтоне и занималась переустройством Белого дома? Почему хвалили Хилари Клинтон за стойкость, несмотря на унижение, полученное от мужа? Возможно, не просто так хозяйке Белого дома даётся титул «первая леди», а не «первая женщина», ибо от неё часто требуют смирить свою гордыню и вести себя подобно леди.
На протяжении всей истории страны скандалы, связанные с жёнами руководителей, начиная с мотовства Мэри Тодд Линкольн и подозрения на сочувствие южанам, до склонности к алкоголю Бетти Форд, носили обывательский характер. Так длилось до тех пор, пока на пост президента не был избран Брэдфорд Фонтейн, который перевёз в Вашингтон и свою жену Маделейн.
* * *
Я присоединился к персоналу Белого дома в последние дни правления Буша-старшего, и мне было приятно тесно работать с Барбарой, Хилари, Лаурой и Мишель. Однако, несмотря на свой опыт, ничто не подготовило меня к моменту следующей смены «гвардии».
У Маделейн Фонтейн были все необходимые качества стать настоящей первой леди: стиль, вкус, утончённость, ум и естественная красота, которой завидовали многие кинозвёзды.
Брэдфорда в течение всей его политической карьеры сравнивали с Джоном Кеннеди. Они оба были сенаторами от штата Массачусетс, им было по сорок лет, когда их выбрали президентами, и считались красивыми и представительными мужчинами. Более того, Маделейн чем-то внешне походила на Джеки. А идеальная администрация Фонтейна, ставшая известной под именем «Шангрила», напоминала своими целям «Камелот» Кеннеди.
В первый срок нахождения в офисе Брэд Фонтейн зарекомендовал себя в глазах соотечественников, как порядочный, семейный человек. Подобных Монике Левински, прячущей в чулане испачканное платье, чтобы потом подорвать чистую репутацию президента, тоже не было в Белом доме. Распространённое мнение сводилось не к тому, что президент Фонтейн не хотел разрушить свою карьеру в результате жалкого времяпрепровождения, а к тому, что, по мнению многих, он по-настоящему любил свою красавицу жену и маленьких дочерей, похожих на мать.
На протяжении всей своей службы у меня было много случаев наблюдать за частной жизнью первой семьи. У президента и его жены, казалось, были настоящие тёплые и любящие отношения. Должен признаться, что я часто завидовал той книжной любви, которую они разделяли. Их брак, да и фактически вся жизнь, на самом деле были воплощением американской мечты.
Хотя Маделейн Фонтейн была по натуре благородной и мягкой, она, кажется, смирилась с преградой, стоящей между ней и всем миром, за которую мало кому удавалось пробиться. Её круг составляли муж, дети, свояченица, которая раньше была членом института первой леди, и Гаррисон Грэм, один из президентских советников по финансовым вопросам.
— Гаррисон, — однажды пояснила мне первая леди, — наш старый и близкий друг. Я и Брэд знаем его многие годы. Он, практически, член нашей семьи.
* * *
Вскоре после своей второй инаугурации президент и первая леди решили взять короткий отпуск. Они оба провели многие длительные и изнурительные месяцы за предвыборной кампанией и исполнением своих официальных обязанностей. Это время было слишком напряжённым. Итак, холодным февральским утром президент и миссис Фонтейн сели в самолёт и направились во Флориду-Кис.
Я часто слышал, как люди судачили о том, что случившееся дальше стало умышленной попыткой разрушить первую семью, положить конец «Шангриле», как и пуля убийцы завершила создание «Камелота». Я могу лишь предположить, что факты, как и правда о неизвестном стрелке на травянистом бугре, навсегда останутся загадкой. Однако встаёт вопрос: как могло случиться, что пресса в ту ночь оказалась у особняка?
В воскресенье, около двух тридцати утра, внутри дома Фонтейнов раздались крики. Вскоре после этого репортёр «Вашингтон пост» увидел человека, бегущего по задней лужайке. В темноте журналист едва мог разглядеть фигуру, но внезапно включили прожектор, который осветил полуголого мужчину.
Заработали несколько кинокамер, снимая отчаянный бросок человека в густой кустарник. Операторы делали всё возможное, чтобы преследовать его, но одновременно бежать и снимать камерой скрывающегося беглеца было нелегко.
— Как вы думаете, кто бы это мог быть? — спросил один из репортёров.
— Полагаю, что грабитель, — ответил коллега, — или, может быть, террорист, посланный убить президента.
Стоящий неподалёку оператор рассмеялся: «Этот мужчина был лишь в одних трусах. Никогда не слышал, чтобы грабитель или террорист раздевался до нижнего белья».
— А кто же тогда находился в доме? — спросил первый журналист.
— Кроме службы безопасности ещё Фонтейн и его жена.
— Не думаете ли вы, что в этой службе есть женщины?
— Нет. Все, кого я видел, были мужчины, знаете ли, крепкие морские пехотинцы.
— Чёрт возьми, не считаете ли вы, что первая леди?..
Оператор поднял брови, и уголки его губ растянулись в неприятной улыбке: «Из этого получится грязная история».
Так начался один из самых крупных скандалов за всю историю Белого дома. На следующей неделе фотографии полуобнажённого мужчины появились в газетах не только всей страны, но и всего мира. Заголовки задавали вопрос, кто был этот неопознанный человек и почему бежал из дома Фонтейнов в этот час и в таком виде. Сначала из Белого дома не последовало никаких комментариев, но пресс-секретарь президента не мог долго молчать перед средствами массовой информации, которые читатели припёрли к стенке.
— Вы должны что-то ответить, — предупредил президента Грэм Гаррисон.
— Ты мой финансовый советник, — ответил Фонтейн. — Ведь это ненамного выходит за рамки твоих обязанностей?
Грэм не обратил внимания на сарказм своего старого друга: «Несколько газет намекают на то, что Маделейн, должно быть, развлекалась с мужчиной тайком от тебя».
— Эти стервятники обвинили бы собственную мать в сексуальных грехах, если бы посчитали, что эту новость хорошо продадут газеты.
Через три дня президент провёл специальную пресс-конференцию, на которой поклялся, что не имеет никакого понятия о личности человека.
— А как вы можете объяснить то, что он выбежал из вашего дома? — раздался голос из толпы.
— Ни я, ни моя жена представления не имеем, что этот мужчина делал в особняке.
— Ваша жена появится на пресс-конференции, чтобы ответить на вопросы?
—Я думаю, что в этом нет необходимости. Послушайте, я знаю, что ходят какие-то слухи, но я пришёл положить им конец. Моя супруга никогда не встречалась с мужчиной, изображённым на снимках, и мы счастливы в браке почти двадцать лет. Я ей доверяю.
Твёрдая вера в преданность жены, искренняя или по политическим мотивам, принесла ему симпатии миллионов американцев. По иронии судьбы, чем больше люди уважали самого президента, тем больше они осуждали и поносили первую леди. Религиозные общины сравнивали её с вавилонской блудницей. Моралисты обвиняли её в подрыве основ американской семьи. На самом деле позитивные отзывы, которые получала Маделейн, были только в феминистских газетах и журналах.
В конце концов Маделейн обратилась к своему мужу: «Я думаю, что не смогу этого перенести, — плакала она. — Как будто весь мир, кроме тебя, Гаррисона и девочек, восстал против меня. Куда бы я ни пошла, везде чувствую людскую ненависть».
— В конечном счёте скандал скоро пройдёт, нам нужно лишь благополучно его перенести.
— Нет, я не могу. Послушай, Брэд, они ненавидят меня, а не тебя, твой рейтинг одобрения вырос как никогда.
— И что ты предлагаешь?
— Я думаю, что будет лучше, если я любезно откланяюсь.
— Ты не имеешь права уйти. Ты же первая леди Соединённых Штатов.
— Если президенты и вице-президенты могут уходить в отставку, то почему не может первая леди?
— Потому что ей нет преемницы. Кто возьмёт на себя функции хозяйки Белого Дома?
— Нет такого закона, где говорится, что первой леди должна быть жена президента.Честер А. Артур был вдовцом, а его сестра – первой леди; у Джеймса Бучанана, который никогда не был женат, обязанности исполняла его племянница-сирота Гарриета Лэйн. Я думаю, что твоя сестра с удовольствием возьмет на себя эту роль.
Фонтейн задумался над этим вопросом.
— Да, у Регины есть все необходимые качества. А ты уверена в том, что тебе это нужно?
— Я хочу скрыться от критики публики.
В конце недели Маделейн спокойно и уверенно появилась на телевизионной пресс-конференции. К этому времени она сдала свои полномочия первой леди «в интересах гармонии нации» и сообщила о назначении миссис Регины Фонтейн Холбрук новой хозяйкой Белого дома. Вслед за уходом первой леди пресса и публика с нетерпением ждали, что президент подаст на развод, но он этого не сделал. На самом деле после окончания второго срока президентства Брэдфорд Фонтейн воссоединился с женой на полу-уединённой ферме в штате Массачусетс.
За семь лет все позабыли о Фонтейнах и скандале, который разразился сразу после второй президентской инаугурации. Тогда Грэм Гаррисон, уже не президентский советник, а близкий друг семьи, сообщил прессе, что бывший президент Брэдфорд Фонтейн умер.
Помпезных проводов на вечный покой бывшего главы государства не было, а состоялись закрытые, тихие похороны. Так никогда и не стала ясна истинная причина его смерти. Большинство газет сообщали, что президент ушёл с миром после продолжительной и серьёзной болезни у себя дома. Год спустя, овдовевшая бывшая первая леди вышла замуж за Гаррисона Грэма
(с) Ник Георг