Невозмутимость

[Следующая]

Он был красив. Невероятно красив. Он был намного красивее нарисованного принца в моей книжке сказок, хотя одежда у принца была наряднее. Но он был уже взрослым дяденькой. А мне было шесть лет, и я, увидев его, сразу остро почувствовала всю несправедливость судьбы.

До того момента, как он вошёл в комнату, где мы с бабушкой чаёвничали в гостях у каких-то моих родственниц бабушек (я никак не могла запомнить, кто кому кем приходится), я последовательно и тщательно сгрызала с сахарного воробья разноцветную глазурь, с интересом слушая их взрослый разговор о каком-то Кольке, который ведёт себя совершенно невозмутимо. Время от времени одна из бабушек возмущённо вскрикивала: «Да как ему не стыдно!», на что хозяйка дома, куда мы пришли, сокрушённо произносила в который раз: «Да вот… так, …хоть бы что, в глаза глядит и улыбается…». «И куда только Танька глядела?!» - который раз гневно сверкала ореховыми глазами моя бабушка. Хозяйка же ещё сокрушённее вздыхала, а третья бабушка качала головой и гладила её по руке. Куда глядела какая-то Танька, меня очень заинтересовало, но ещё больше любопытства вызывал тот факт, что моя, всегда спокойная бабушка так разнервничалась. Из этого обсуждения за чаем я поняла только, что этот Колька не пришёл домой ночевать, а утром его выгнала Танька, когда он «явился хоть бы что».

И потому Колька должен был вот-вот придти к моей дальней родственнице – бабушке, чтобы та помирила их с Танькой. Потом я всё-таки сообразила из разговора, что Танька – племянница этой бабушки, а Колька – её муж. Но я никак не могла понять, почему всё это происшествие так всех волнует. Ну и что, что не пришёл,…мало ли что – рассуждала я мысленно, продолжая грызть и вслушиваться в их обсуждение. Может, у него работа была, или он устал, а трамвая не было – все сломались, и он пошёл к другу… Но дальше этих предположений моя фантазия не шла, я почти съела всю глазурь и собиралась откусить воробью голову, как вдруг дверь отворилась, и в комнату вошёл он.

Я даже не сразу сообразила, что это тот самый Колька, про которого только что шла речь, и застыла с открытым ртом и воробьём в руке. Дяденька оказался молодым, черноволосым, его нос был прямым и гордым, лицо было узкое, а глаза…Такие глаза бывают только у принцев. В той сказке в книжке было два принца, один хороший красивый и вот с такими большими голубыми, вернее, синими глазами, а второй, его брат и завистник, был некрасивым, с маленькими злобными глазками, и потом король прогнал его из королевства за плохое поведение. Так вот: красивый принц должен был жениться на прекрасной принцессе, потом занять трон отца, а его злой брат выкрал его невесту и, ну, там много всего случилось, но всё закончилось наилучшим образом. Злого брата сначала хотели казнить, но почему-то простили, - мне это место в сказке всегда было непонятно, - и он устыдился своих злодеяний. К этому времени у меня сложилось твёрдое убеждение, что красивые принцы не могут быть плохими. А плохие принцы обязательно должны быть наказаны. Только что бабушки обсуждали поведение какого-то «невозмутимого» Кольки, который, судя по всему, должен бы быть похожим на того злого и уродливого принца-брата, но вдруг оказывается, что этот Колька – плохой – принц своей красотой рушит все мои представления о добре и зле. К тому же мне так нравилось слово «невозмутимый», что я никак не хотела допустить, чтобы оно принадлежало кому-то, кто некрасив. Невозмутимыми могут быть только красивые и смелые, и по пути к своим принцессам они должны невозмутимо побеждать всех врагов.

- У нас новая гостья, тётушка, - каким-то бархатным голосом произнёс «невозмутимый» Колька. – И всем остальным здравствовать и приятного аппетита!

Я мгновенно поняла бабушек: эта Танька действительно куда-то не туда смотрела. Надо было смотреть только на Кольку. Его большие чуть раскосые синие глаза лукаво и спокойно всех оглядели и опять остановились на мне. Он был высок, худощав, двигался, как танцевал, при этом он не улыбался, нет, но всё время казалось, что он чуть-чуть насмешливо усмехается мне удивительно красивыми губами настоящего принца:
«Ты ещё маленькая, очень маленькая…»

Первой опомнилась моя бабушка и почему-то накинулась на меня со словами: «Когда ты уже съешь его?». Я, не отводя глаз от красивого дяденьки, отложила воробья в сторону. В голове почему-то застучало слово «невозмутимость…невозмутимость…невозму…». Колька-дяденька-принц, успевший пройти к окну, развернулся и опять внимательно посмотрел на меня, потом на моего обгрызанного воробья, подмигнул и кивнул мне как-то совсем по-свойски. Так мне кивал дома у бабушки мой родной дядя, который старше меня на 15 лет, и который очень любил меня воспитывать в отсутствии бабушки. Чтобы он отстал от меня, я начинала внимательно и послушно смотреть на него, разглядывая его круглую физиономию, светлые льняные волосы, белёсые ресницы вокруг серо-зелёных глаз, и совершенно не вслушиваясь в смысл воспитательной речи, а только слушая звук его противного чуть скрипучего голоса, я придумывала себе сказку, где моего дядю, как комара, снесёт порыв сильного ветра. А я от ветра спасусь под нашим большим круглым столом… Самое главное было не пропустить очередного заключительного слова «Ты всё поняла?» и прочувственно кивнуть. Вот тогда я получала такой «домашний» ответный кивок. Но получить такой же свойский кивок от невероятно красивого дяденьки было обидно. Я опустила глаза и опять взялась за воробья.

- Тётя, мне надо с тобой поговорить, - начал Колька, после чего моя бабушка тут же встала из-за стола и выразительно посмотрела на другую бабушку, которая тоже была в гостях.
- Да-да, мы сейчас уходим, мы уже засиделись, - вставая, начала оправдываться та.
Само собой разумелось, что я должна быть уже в коридоре. Но я продолжала грызть воробья и старалась это делать «невозмутимо». Однако не смотреть долго на красивого принца Кольку было невозможно, поэтому я вонзилась зубами куда-то вбок сахарному воробью величиной с мой кулак и впилась глазами в это сказочное лицо с прямым носом и ласковыми большими глазами. Мысли, опережая друг друга, крутились в голове с огромной скоростью. Я пыталась одновременно представить себя на месте этой Таньки, которая не пустила его утром домой,…да он бы никогда не пришёл так поздно ко мне! Или рано?…неважно, он бы нигде не задерживался, если бы его ждала я! Одновременно я с ужасом думала, что мы сейчас уйдём, и я никогда не увижу его больше, а мне непременно надо убедиться, что он хороший добрый принц, и его оговорили. Потом большими скачками примчалась фантазия, где я мгновенно вырастаю в принцессу, подходящую ему по возрасту, ну,…чтоб он не успел состариться, как если бы всё было взаправду, и в следующую встречу, куда он опять непременно придёт к своей, нет, не к своей, а к тёте его Таньки, он тут же увидит, насколько я хороша. Да и зачем ему опять к этой тёте? Нет! Мы с ним столкнёмся где-нибудь в трамвае, и он, увидев меня в таком же платье, как у принцессы в книжке, сразу же забудет про всех и про свою Таньку тоже. Потом мне почему-то стало стыдно и даже немного жалко эту Таньку. Вряд ли у неё есть такое платье… Тут оказалось, что все смотрят на меня, как я молча и сосредоточенно грызу сахар, и моя бабушка не выдержала длительности моего размышления, сопровождаемых скрежетом зубов без запивания чаем из блюдца, и решительно отобрала воробья со словами: «Дома доешь!».

[Следующая]

Невозмутимость /окончание/
Итак, надо было уходить. Красивый и чужой принц сидел на диване, смотрел не на меня, а куда-то в окно, родственницы-бабушки хлопотали в прихожей с одеждой и галошами, а моя бабушка, сурово глядя на меня и плотно сжав губы, тщательно заворачивала уже безголовую птицу в салфетку. Я стояла между столом и открытой дверью в прихожую, не в силах уйти без взгляда принца. Но тот «невозмутимо» смотрел в окно. Это слово вдруг опять прозвучало во мне, и я, кажется, поняла, что оно может оказаться очень плохим словом. Злым и обидным …

Бабушка взяла меня за руку и повела одеваться. Мы вышли втроём и некоторое время шли молча. Обе бабушки, видимо, были чем-то сильно озабочены, а у меня перед глазами стояло лицо красивого Кольки и его спокойный, чуть насмешливый взгляд. С колючей ясностью я поняла, что волшебства не случится, и я так и буду в стороне от принца медленно взрослеть и даже стариться. А тот вернётся к своей Таньке, и никогда-никогда-никогда я его больше не увижу. Внутри всё зарыдало.

- Нет, ну каков! Явился, хоть бы что! Ну, хоть бы извинился! – моя бабушка не выдержала молчания.

- А представь, вдруг Танька подаст на развод, ведь, она ему не простит, - ответила ей другая бабушка.

Слово «развод» влетело сквозь мои внутренние всхлипы какой-то лохматой большой вороной. Оно было непонятным, но я чувствовала, что в нём может поселиться надежда.

- Да не уйдёт она от него, вон какой красавец, где ещё такого встретит, - моя бабушка осуждала красоту принца, как что-то очень нехорошее, но непреодолимое.

- А мы ещё раз туда пойдём в гости? – это вылетело из меня настолько неуправляемо, что я испугалась. А вдруг бабушки увидят меня изнутри? И то, что я там уже выросла, и то, что трамвай с Колькой вот-вот подойдёт, и туда войду я…И то, что такие красивые не могут быть злыми, они просто не встретили настоящую принцессу. В этом месте мне опять стало немножко стыдно, потому что я всё-таки ещё не успела вырасти. Обе бабушки удивлённо посмотрели на меня.

- Тебе понравилось? Ты же даже воробья своего не догрызла, а баранок и сушек даже не попробовала…- удивилась моя бабушка.

- Ну, …там, на комоде такие слоны стоят, - я протянула первое, что пришло в голову. Там на комоде действительно по кружевным салфеткам строем шли слоны. У моей бабушки слонов не было, но у всех бабушек, к которым мы ходили в гости, были слоны. Белые, серые, даже почти коричневые, они неизменно притягивали моё внимание, а здесь слоны были самыми чудесными: розовыми с золотым ободком на ушах и золотыми бивнями, и если бы не такой интересный разговор за столом…

Почему моя бабушка не держала слонов в доме, я не знала, но мне всегда хотелось любоваться дома на своих…или почти своих идущих слонов. К бабушке я приезжала гостевать почти на все выходные и праздники, и это всегда было время счастливого ничегонеделания. Меня никто не заставлял мыть посуду, ложиться рано спать, следить и не пачкать одежду, не смотреть взрослые фильмы и не терять носовые платки – всё как-то само делалось, и если не считать занудных воспитательных речей моего белобрысого дяди, то я чувствовала себя замечательным и умным ребёнком, которого любят и защищают. И я была уверена, что со слонами у бабушки можно было бы играть хоть на столе, хоть под столом. Иногда этих семи слоников для полного счастья мне совсем чуть-чуть не хватало, но я не решалась спросить у бабушки, почему она не заводит их дома. У родителей слонов, разумеется, тоже не было. Наличие слонов в доме называлось почему-то каким-то странным на вкус словом «мещанство»,…оно мне напоминало тарелку с не посоленной и уже остывшей лапшой, причём сарделек в тарелку не положили.

- А,… ты же не можешь помнить, когда мы переехали на другую квартиру. А там, на старой, у нас были слоники, но тебе было всего полтора года. Здесь нет… - она не закончила, но мне это было уже неважно. Моя будущая тайная встреча с принцем была сохранена.

- Как ты думаешь, они сейчас сумеют договориться? – перебила её вторая бабушка.

- Сумеют! Лиза слабохарактерная, Таньку любит, боится, что та одна останется, и так без матери выросла. Ну, прощевай на пару дней, потом встретимся, когда Ляльку заберут, - и бабушка потянулась расцеловаться на прощание, что было обычной традицией между всеми бабушками.

Лялька – это я, и хоть я очень любила, когда меня так называют, но сейчас это вдруг стало совсем невыносимо. Почему, начала я опять всхлипывать про себя, настоящие красивые принцы достаются каким-то Танькам? И при этом эти глупые Таньки смотрят куда-то не туда! Я бы…я бы,…тут вдруг в голове опять проснулось слово«невозмутимость…невозму…», и тогда я решила, что больше не буду думать обо всём этом. Вот слоники – это да! Они розовые, блестящие, и у двух самых старших хобот задран вверх. А глаза у Кольки-принца большие и ласковые…
Я решительно потянула бабушку за руку домой.

(с)Следующая

[Нильс-ойка]

Чего-то мне в концовке не хватило. То ли предложения надо переставить, то ли еще как-то акцент уточнить. Чтобы дзынькнуло прям по нервам - оттуда, из детства.

[Добрый Гном]

А по моему - хорошо. На одном дыхании. Прям проникся. К Ляльке.

[Сержан]

Давно не читал таких чудесных рассказов...

Чудно!

[Следующая]

Сообщение от Нильс-ойка

Чего-то мне в концовке не хватило. То ли предложения надо переставить, то ли еще как-то акцент уточнить. Чтобы дзынькнуло прям по нервам - оттуда, из детства.

В Вашем замечании что-то есть. Я сама это чувствую. Спасибо большое, я подумаю над последними фразами.

Добавлено через 37 секунд

Сообщение от Добрый Гном

А по моему - хорошо. На одном дыхании. Прям проникся. К Ляльке.

Как приятно, когда читатель проникся,...благодарю! и от лица главной героини в том числе!!!


Добавлено через 1 минуту

Сообщение от Сержан

Давно не читал таких чудесных рассказов...

Чудно!

Вот спасибо! От Вас особенно радостно это услышать!

[Следующая]

Очень прошу модераторов вставить в последний абзац от слов "А глаза у Кольки-принца большие и ласковые…" вот такое продолжение:
"Но тут мне пришла в голову отличная мысль, которая сможет спасти весь мой мир. Надо скорее найти страничку, где нарисован брат-злодей прекрасного принца и карандашом исправить ему маленькие глазки на большие и красивые, как у его старшего брата. И тогда будет всё честно. И совершенно правильно, что он устыдится и исправится. И даже красивая принцесса ему тоже найдётся. Кажется, синий карандаш закатился под диван.
Я решительно потянула бабушку за руку домой."

[Нильс-ойка]

Следующая,

[Следующая]

Нильс-ойка, ну вот, я рада, что финал понравился. Спасибо за такое доброе внимание.
Тут такие залпы салютов из точек, что ...завораживает...

[oko]

Сообщение от Следующая

К тому же мне так нравилось слово «невозмутимый», что я никак не хотела допустить, чтобы оно принадлежало кому-то, кто некрасив. Невозмутимыми могут быть только красивые и смелые, и по пути к своим принцессам они должны невозмутимо побеждать всех врагов.

Сообщение от Следующая

хотя одежда у принца и была понаряднее.

Сообщение от Следующая

который раз:

лишнее

Сообщение от Следующая

ореховыми глазами

я потом дочитаю. На меня тут глаза другого цвета наезжают.