Подумал и решил, что без финальной истории это выглядит незаконченным. Вот собственно финал...
Секрет:
Облака на песке
Ветер выдувает печаль из тросниковой флейты, вечная мелодия прохладным туманом стелется над божественно белым песком, бережет сон в предрассветных сумерках. Родившись из океана, густая пелена укрыла пляж. Белые щупальца морского бога тянуться дальше, щарят в полутьме, словно просеивают песок в поисках сокровищ земных. Что тебе нужно морской бог? Крови? Знаний? Девственниц? Может быть, простого тепла, чтобы на мгновение забыть об одиночестве, там, во власти холода и тьмы. Вели флейте рассказать.
Звук надломился, стал фальшивым ровно на миг и пискнул: “любовь”. И стыдливо исправился, обретая прежнюю чистоту. Было и прошло.
Невидимый глазу музыкант плывет в утлой джонке, забыв про весло и сети. Его флейта зовет что-то неосязаемое, многоликое, выдумавает ему имена одно за другим. Одиночество на краю земли, где оглушенный гармонией океан вкрадчиво обволакивает приливом. Может нет его, рыбака с флейтой, а есть лишь вечная музыка внутри меня?
Волна омыла ноги, смутилась на секунду, вернулась чтобы залить по колено, тронула за плечи, умаслила волосы. Неясная тень скользнула среди языков тумана и пропала. Тонкий лен одежды вдохнул, как перед смертью, поник, заструился по поверхности. Я поднялся с песка, оставил сон растворяться в прибое. Говорят, если долго слушать флейту, можно узреть бога. Пожалуй верно, если уснуть за час до прилива.
Тень стала лодкой, мягко уткнулась в песок, покачиваясь в нескольких шагах. Рыбак спрятал свою флейту, отпустил последний звук печали на волю, шагнул за борт. Белые льняные одежды и грустный взгляд добрых глаз из под широких полей соломенной шляпы. Длинные волосы намокли в тумане, во влажной бороде спряталась лукавая усмешка. Мудрость смотрит на меня, любовь изучает раба своего, босые стопы касаются водной глади. Океан надежная опора тому, кто раньше уже гулял по воде.
- Ты?! Чем мог... - мои ноги слабнут, против воли бухаюсь коленями в воду, в песок.
- Прошу, только не начинай. - мягкий баритон, жест рукой. - Ты правда думаешь, мне нужны поклоны?
- Г-ди, прости раба твоего... - губы сами шепчут слова покаяния.
- Ну же! Оставь это по ту сторону. Встань, достаточно купаний. Просто садись в лодку. - он ступает на борт взявшись за шест.
Боясь поднять голову, делаю шаг, и утлый челн принимает еще одного. Грубые руки, крепко сжав шест отталкивают джонку от берега, отпускают по воле течений. Он снова достает флейту. Шляпа прячет глаза, но не тепло взгляда. И не любопытство:
- Что-то хотел спросить?
- Где я?
- Ты же знаешь ответ. - плечи удивленно приподнялись на йоту.
- Но почему ты сам встречаешь рабов твоих?
- Больше некому.
- А слуги, хранитель Врат, воинства...
- Послушай! Хоть раз читал Книгу? - он уселся на банку по-турецки.
- Да, конечно! - ладони невольно складываются в молитвенном жесте.
- И кого зовут всемогущим? Зачем слуги тому, кто и сам все может? А воины? Если хочешь спастись - берись за весло и помоги себе сам. Толку будет больше, чем от поклонов.
Мокрыми ладонями стискиваю скользкую деревянную рукоять, изо всех сил ворочаю ей, разгоняя лодку прямиком в туман. Неужели все так просто? Сотни лет мы делали совсем не то: строили, кланялись, жгли, жертвовали, вкушали. Или это испытание, проверка?
- Нет никаких испытаний. Нет Чистилища, нет Врат с привратниками и книгами, нет страха, нет мучений, нет нимбов, воинств, хоралов и белых перьев. Нет Суда, там где Я сам волен решать. - он поднял ладони со шрамами от гвоздей, ловко зажав флейту меж пальцев. - Хватит того, что вы судите.
- А что есть? Ведь грешен пред тобой.
- Облака есть. - он провел рукой заставляя туман колыхнуться. - Есть Я - конец и начало всего. А еще, прощение и любовь. Как можно мучать того, кого любишь?
- О, ты не знаешь, что мы там только ни напридумывали! Без конца терзаем друг друга, иногда сладко, но чаще жестоко.
- На то вы и люди. Ты и твои Ардат, Котенок, Бэмби. - он хитро прищурился. - Теперь-то понятно, что такое любовь?
Что можно на это ответить? Не знаю.
Через сотню лет, когда мозоли на руках успели стать тверже гранита, когда позади осталось не одно море, когда любовь стала понятней вдоха и выдоха, я решился:
- Откуда эта шляпа, Г-ди? Она же китайская. - ну разве можно придумать что-то глупее?
Он посмотрел в упор слегка удивленно:
- Шляпа ведь ничем не хуже других, удобная. Не люблю когда голову печет, знаешь-ли. - и расхохотался.
Однако, браво. Однообразие не утомляет, а помогает почувствовать настроение автора. Последняя история совсем хороша. Такое нельзя разбирать на составляющие. Пить одним глотком и осознавать послевкусие.
Спасибо.
- Откуда эта шляпа, Г-ди? Она же китайская. - ну разве можно придумать что-то глупее?
Он посмотрел в упор слегка удивленно:
- Шляпа ведь ничем не хуже других, удобная. Не люблю когда голову печет, знаешь-ли. - и расхохотался.
Что тебе нужно, морской бог? Крови? Знаний? Девственниц? Может быть, простого тепла, чтобы на мгновение забыть об одиночестве, там, во власти холода и тьмы. Вели флейте рассказать.
Звук надломился, стал фальшивым ровно на миг и пискнул: “любовь”. И стыдливо исправился, обретая прежнюю чистоту. Было и прошло.