Марти, привнт! Перенеси комменты Олдшуза в эту тему
Правленый вариант гл.13
гл. 13
Левенталь была сетевым автором. Писала интересно и сложно, но меня не цепляло. Я был сторонником теории простой и легкой поэзии, основателем которой был Пушкин, сказав, что поэзия должна быть глуповата. Не буквально, разумеется.
И добиваться необходимой глупости приходилось месяцами шлифуя исходник.
Левенталь шла своим путем. И никто ей не мешал.
Мы совершенно случайно узнали, что являемся сокурсниками. И договорились поболтать, встретившись в кафе. Кафешка была -* полуподвальным гадюшником, с несметенными крошками на столе.
Левенталь оказалась коренастой, с лицом, поплывшим куда-то вниз. Она села напротив и пристально вгляделась в мое лицо.
- Родной! - продребезжала она.
Радость от встречи однокурсника, видимо, зашкаливала. - Давай водки выпьем за встречу!
Водку я пил без закуски, чтобы частично соответствовать стилистике момента.
- Ну как ты?- пытала меня Левенталь.
- Я в бизнесе оказался, - говорю.
- Ну, за бизнес! - опрокинула она стопку.
О бизнесе больше не говорили.
Поговорили о поэзии. Я плел об изящности мышления, а она сказала фразу, которая запомнилась:"поэзия должна устанавливать связи между совершенно несвязуемыми вещами". Вечер состоялся. Хотя, если задуматься, все лежало на поверхности.
На следующий день она написала письмо, где просила меня помочь деньгами каким-то ее знакомым.
Я не мог. Обьяснять не стал. Но ведь она и не спросила, как идут дела. А они шли не очень:* неделю назад со склада следователи вывезли 20 тонн сухого молока и образовался финансовый вакуум.
Она обиделась. Больше мы не общались.
За возврат молока я бился два года,
но вернуть его не удалось.
Вот так ушел человек, ушло молоко, а фраза осталась.
И еще, что хочу сказать: если ты - бизнесмен, это не значит, что у тебя есть деньги. Иногда это значит, что они у тебя были
Добавлено через 23 минуты
Правленый вариант гл. 10
Здание Арбитража приблизилось ко мне монументально и неотвратимо, как статья закона о налогах. Внутри было просторно и было тихо.* Грациозно ходили по коридорам туда и сюда красивые девушки, проплывая, словно субмарины, гордо и агрессивно . В воздухе витала загадка - кто они: истцы, адвокаты или ответчики. Если адвокаты, то можно начинать гордится нашей юриспруденцией. Правда, это единственное, за что ею можно гордится. Из пяти адвокатов, что я нанимал, все пять пытались развалить дело. А как известно, прямую можно провести уже через две точки...
Теперь судьбу своих исков я решил брать в свои руки, не доверяя никому.
Занимаю очередь на подачу документов. Час томлюсь в очереди, пялясь на красоток, - за просмотр денег не берут - и подаю заявление о возбуждении дела в отношеннии фирмы с претенциозным названием "Виват, Петербург!". Это же надо было компанию так назвать!*
Хозяйка её попала, как кур в ощип: некий Василий, сын убитого в 90-е годы депутата, близкий друг ее мужа, попросил найти покупателя на масло. Та нашла меня, и выступила гарантом безопасности сделки. Я перевел 50% стоимости товара не ее счет и терпеливо ожидал поставки. Поставки не было. Были извинения, недоумения, расстроенное невнятное бормотание "как же так" и прочие атрибуты "кидка".
Я медленно погружался в ту же кастрюлю с бульоном, где уже варилась эта курица.
В порыве отчаяния она сообщила мне домашний адрес Василия...чтобы я лично приехал с ним поговорил. Я уже говорил, что жутко ленивый?
Достаточно было и телефонного звонка. Как только я напомнил Васе его собственный адрес , он тут же со словами "ну, мы же культурные люди!" пообещал начать возвращать деньги. Частями и неофициально. Василий не любил неожиданностей.
Приезжал он на встречи на "линкольне навигаторе" в сопровождении двух телохранителей. Был толст, маслянист и неуклюж из-за какой-то травмы ноги. Ходил с палочкой. Имел плохое зрение и, как выяснилось позже, такое же воспитание.
Прошел год. Вася выплатил половину.
А я подал на тетю в Арбитраж: и терпение закончилось, и захотелось пощупать те гарантии чистоты и безопасности, о которых она распиналась.
Шансы выиграть дело были велики. Точнее не было шансов его проиграть. А вот реализовать решение Арбитража и вернуть средства - шансы были весьма призрачные.
На тот момент я уже кое-что понимал в исках и реально оценивал шансы, проведя несколько баталий с мошенниками. Счет на тот момент был 3:2 в их пользу.
Очередной раунд имел весьма сомнительные перспективы: стоит тетке увести деньги со счета или закрыть свою компанию и открыть новую, то мне уже ничего тогда "не светит". И закон на это смотрит весьма равнодушно.
Поэтому, выходя из здания Арбитража, я пытался себя развеселить, раминая мозг придумыванием забавных лимериков.
- О, Веселов!- раздалось рядом.- А я тут пиздую мимо, смотрю - ты или не ты.
Это был Морозов.
