Дорогая, читаю новости – там тоска.
Мол, вакцина на новые штаммы почти не действует,
Мол, опять у границы стягивают войска,
И вопрос лишь, какое скорее наступит бедствие.
То одно, то другое, а чаще всё в унисон.
И неясно – бояться, ругаться, зайтись от смеха ли?
Дорогая, мне снова снится тот странный сон,
Будто мы на курорте. Буквально вчера приехали.
Вдруг хрипят мегафоны: "Море волнуется раз!"
Этот голос вреднее войны и настырней вируса.
Нам пора бы уйти в бега, поменять окрас,
Затеряться среди купающихся у пирса.
Море томно зевает. Волнение? Болтовня!
Солнце влезло на крышу и вновь у него на мушке мы.
Обнажается дно, и местная ребятня
Сорвалась за добычей – звёздами и ракушками.
Загорелый парнишка для нас раскрывает зонт,
Слышен гул вдалеке, но его заглушает улица...
А цунами лениво облизывает горизонт.
Но никто никуда не бежит. И никто не волнуется.
...Два. Поезд
Думает Зина Ги
Только про сапоги.
Как бы отдать долги,
Как бы купить билет.
Влезла через толпу.
Поезд на третий путь.
В поезде Саша Пу
Ей говорит: «Привет!»
«Море волнуется – 2»
Будут смотреть сперва.
После – играть в слова,
В карты на интерес.
А интерес простой.
Не заходи к ним, стой.
Поезд в туман густой
Въехал – да и исчез.
«Лучше бы под откос!» –
Выпалил Федя Дос.
Это он невсерьёз,
Сдуру и сгоряча.
Друг его, Лёва Тол,
Молча налил по сто.
«Что-то с тобой не то,
Ты бы нашёл врача».
Кашляет Тоша Че:
«Я не терплю врачей.
Каждый найдёт ручей
Путь свой в конце концов».
«Вот, угощайся, бро!» –
В тамбуре Йося Бро.
Держит в руке ведро
Полное огурцов.
Море волнуется два –
В поле шумит трава.
Шепчет: «Халва, халва», –
Только горчит слюна.
Еле ползёт состав.
Помнишь, зашли с хвоста?
Глядь – впереди густа
Белая пелена.
...Три. Квест (Поэтессе)
Что ж, давай, наконец, сыграем с тобой в игру
И пройдём до конца увлекательный чёртов квест:
Ты оставишь свою унылую конуру,
Позабудешь, что homo homini lupus est,
И проснёшься в бунгало голая поутру,
Променяв свой Северный Полюс на Южный Крест.
Вот над пальмами – Ра (которому молятся снегири)
Серебро облаков разменивает на медь.
Что касается моря – море волнуется три,
И пора бы фигуре заткнуться и замереть.
И услышать второе море – вот здесь, внутри.
Третье – то, что в бокале, – пора осушить на треть.
А теперь – ну давай. Попробуй. Пографомань.
Заводи паровоз – обездоленный скучный ямб,
Загони всех волков под пули, мужей – в карман,
Завари из осенних дождей и листвы Том ям.
Больше Золушек, чистой любви и душевных ран,
Чтобы ангелы пели из всех оркестровых ям.
Ну и как там оно? Да ладно, не отвечай.
Или хочешь – соври, но самой-то себе не ври.
Посмотри: на волнах – мужчина. Широк в плечах.
Кстати, это не я. А, не знаю... Какой-то принц?
Я на кухне. В трусах. Заварил вот зелёный чай.
Дую в кружку. И море волнуется раз, два, три.
Секрет:
B]...Раз. Цунами[/B]
Дорогая, читаю новости – там тоска.
Мол, вакцина на новые штаммы почти не действует,
Мол, опять у границы стягивают войска,
И вопрос лишь, какое скорее наступит бедствие.
То одно, то другое, а чаще всё в унисон.
И неясно – бояться, ругаться, зайтись от смеха ли?
Дорогая, мне снова снится тот странный сон,
Будто мы на курорте. Буквально вчера приехали.
Вдруг хрипят мегафоны: "Море волнуется раз!"
Этот голос вреднее войны и настырней вируса.
Нам пора бы уйти в бега, поменять окрас,
Затеряться среди купающихся у пирса.
Море томно зевает. Волнение? Болтовня!
Солнце влезло на крышу и вновь у него на мушке мы.
Обнажается дно, и местная ребятня
Сорвалась за добычей – звёздами и ракушками.
Загорелый парнишка для нас раскрывает зонт,
Вдалеке лёгкий гул, но его заглушает улица...
А цунами лениво облизывает горизонт.
Но никто никуда не бежит. И никто не волнуется.
...Два. Поезд
Думает Зина Ги
Только про сапоги.
Как бы отдать долги,
Как бы купить билет.
Влезла через толпу.
Поезд на третий путь.
В поезде Саша Пу
Ей говорит: «Привет!»
«Море волнуется – 2»
Будут смотреть сперва.
После – играть в слова,
В карты на интерес.
А интерес простой.
Не заходи к ним, стой.
Поезд в туман густой
Въехал – да и исчез.
«Лучше бы под откос!» –
Выпалил Федя Дос.
Это он невсерьёз,
Сдуру и сгоряча.
Друг его, Лёва Тол,
Молча налил по сто.
«Что-то с тобой не то,
Ты бы нашёл врача».
Кашляет Тоша Че:
«Я не терплю врачей.
Каждый найдёт ручей
Путь свой в конце концов».
«Вот, угощайся, бро!» –
В тамбуре Йося Бро.
Держит в руке ведро
Полное огурцов.
Море волнуется два –
В поле шумит трава.
Шепчет: «Халва, халва», –
Только горчит слюна.
Еле ползёт состав.
Помнишь, зашли с хвоста?
Глядь – впереди густа
Белая пелена.
...Три. Квест (Поэтессе)
Что ж, давай, наконец, сыграем с тобой в игру
И пройдём до конца увлекательный чёртов квест:
Ты оставишь свою унылую конуру,
Позабудешь, что homo homini lupus est,
И проснёшься в бунгало голая поутру,
Променяв свой Северный Полюс на Южный Крест.
Вот над пальмами – Ра (которому молятся снегири)
Серебро облаков разменивает на медь.
Что касается моря – море волнуется три,
И пора бы фигуре заткнуться и замереть.
И услышать второе море – вот здесь, внутри.
Третье – то, что в бокале, – пора осушить на треть.
А теперь – ну давай. Попробуй. Пографомань.
Заводи паровоз – обездоленный скучный ямб,
Загони всех волков под пули, мужей – в карман,
Завари из осенних дождей острый суп Том ям.
Больше Золушек, чистой любви и душевных ран,
Чтобы ангелы пели из всех оркестровых ям.
Ну и как там оно? Да ладно, не отвечай.
Или хочешь – соври, но самой-то себе не ври.
Посмотри: на волнах – мужчина. Широк в плечах.
Кстати, это не я. А, не знаю... Какой-то принц?
Я на кухне. В трусах. Заварил вот зелёный чай.
Дую в кружку. И море волнуется раз, два, три.
В первом случае - как ты предложила, во втором -
"Завари из дождей и кленовой листвы Том ям".
Но я со склейкой не понял. Можешь пояснить, почему они склеиваются?
По ритму же всё ОК. Конструкция одинаковая: в трёхсложнике слово из двух слогов на безударные слоги плюс слово с одним слогом под ударением. Ударения в словах не подряд (как если бы было "себе суп"). Мне кажется, я так тысячу раз делал. По ощущениям дискомфорта у меня нет...
Но я со склейкой не понял. Можешь пояснить, почему они склеиваются?
Марти вам не объяснит, так как просто слышит, но не может описать причину. Здесь присутствует такой момент (острый суп), кода сверхсхемное ударение имеет большую силу, чем схемное. Вот и получается, что схемное ударение, падающее на (суп) читается менее акцентировано. Вот из-за этого и кажется, что происходит слияние двух слов. Если рассказывать подробно - это очень долго. Могу коротенько. Мы воспринимаем речь фразами. Во фразе слова имеют акценты разной силы. Как правило, многосложные слова имеют более сильный акцент, чем односложные. Односложные слова могут быть, как ударными, так и безударными. А вот многосложные слова практически всегда бывают ударными. А вот теперь посмотрите, что многосложное слово с более сильным акцентом у вас попало на сверхсхемное ударение, а односложное, которое вполне может быть безударным - на схемное ударение. Вот в этом вся проблема. Для меня, допустим, это вполне терпимый момент. Но вот ритмическая шероховатость присутствует, как не крути. И я её чувствую при чтении, как и другие, и от этого никуда не деться. Я бы в своих стихах постарался убрать такие моменты, если есть возможность. Естественно, если это не портит мысль и т.д. Тут всё настолько тонко, что всегда нужно смотреть, а что лучше - ровный ритм или отличная мысль, или отличный слог.
Просто в моём понимании, если есть существительное плюс прилагательное, акцент (в том числе ударение) больше всегда на существительное, вне зависимости от длины слов. Это даже не в понимании, это я так чувствую при прочтении.
То есть мне на слух не то, что терпимый момент, я вообще не ощущаю шероховатости.
ОК, подумаю, наверное исправлю - тут вполне можно это сделать.
