Современная поэзия, стихи, проза - литературный портал Неогранка Современная поэзия, стихи, проза - литературный портал Неогранка

Вернуться   Стихи, современная поэзия, проза - литературный портал Неогранка, форум > Наши пациенты > Палата N5 : Прозаики

Палата N5 : Прозаики Ничто так не развивает творческий почерк, как автографы.



Ответ
 
Опции темы

Притча

Старый 16.09.2010, 06:45   #11
deep diver
Модератор
 
Аватар для Ариадна Радосаф
 
Регистрация: 18.11.2008
Сообщений: 4,114

Re: Притча


Игорь Бекетов, поразительная вещь. Никаких аплодисментов у меня не хватает.



Переношу в палату с извинениями, что задержали в ПП.
И стиль, и смысл... Полная гармония. Снимаю шля... нет, тут я давно без шляпы стою...))
Ариадна Радосаф вне форума   Ответить с цитированием
Старый 16.09.2010, 18:39   #12
Старший эпидемиолог
Администратор
 
Аватар для chajka
 
Регистрация: 24.03.2007
Адрес: Israel
Сообщений: 13,092
Записей в дневнике: 8

Re: Притча


замечательно! не было времени, совсем, извините. но сейчас прочитала. браво!
chajka вне форума   Ответить с цитированием
Старый 16.09.2010, 19:05   #13
Безнадёжный случай
 
Регистрация: 14.01.2010
Адрес: г. Новосибирск
Сообщений: 567

Re: Притча


Спасибо Ариадна! спасибо Сhajka!
Это вы простите, что отвечаю с опозданием. Забурился до конца октября в дикую глушь, в согру. Инет доступен от случая к случаю, страница открывается по полчаса. Рад, что вам пришелся к душе рассказ. Но, как всегда, задним числом почистил пёрышки и теперь вот - просьба поменять текст на новую редакцию. Позднее зажигание своё, наверное, до смерти не изживу.

- О, дивен ты, Днепр! Доколе ж можно петь тебе песни мои? Когда не хватит души наполняться тобою? Но нет, не устаёт сердце ласкать, не онемели уста шептать "люблю!", и очи не туманятся привычкою, а всё смотрят неотрывно в волшебные воды. Только ты и остался - единственный. И не отвести от тебя взора, ибо уж не увидишь нынче того, на что и глянуть любо, что заставило бы воспеть птицей, и воспламенило как прежде мечтою, и понесло на легких крылах окунуться в святую Малую Русь.
Где ты, дорогое время моё? Куда кануло? Как мне воротиться в тебя?.. Зачем я тут? к чему? Чужой, чужой... И крыла - горбом тяжким на спине, и вовек не расправиться им. Что за дикая цена бессмертию!
- Полста гривен.
- А?
- Вот чудной бормотун! Пятьдесят гривен, говорю, цена на ту сторону. А если за Кодацкий порог к новостройкам - все двести. Днепр тебе не Ельцовка; лодочный мотор прорва, сколь бензину сожрет...



Недостойный, посвящаю великому наставнику моему.


Притча

1

"Пасичник Рудый Панько помер".
Где наболтали вам такое? В Миргороде? Ни Боже упаси! В Сорочинце? И слышать про то не желаю! А ежели в Киеве на Крещатике нашептал вам москаль, то когда встретите того москаля, плюньте ему в тавлинку прежде, чем ухватит он окаянными пальцами щепоть табаку! Кто как не москаль таскает худые вести по Украйне? Пусть нехороший нос его останется без корму за такие выдумки. Или наступите вралю на ногу. А лучше посулите вначале дулю, а уж после плюньте в табакерку, да и топните следом ему на башмак. И еще покличьте околотошного свести облыжника в участок. Там выжмут, почто он спроваживает живёхонького человека в могилу. И лгун сознается: к тому его подбил шинкарь, чей шинок прилепился в ***-ском проулке у трёх лип, которые и выросли за тем будто, чтобы к ним лепились шинки. Да только когда пристав сведет вместе и шинкаря и москаля допытаться правды, те отбоярятся друг от дружки, точно впервинку свиделись, и заморочат вовсе, и болтовнёю своею утащат следствие неизвестно куда, чуть не в Китай-город или еще дальше, где и сердцу-то украинскому биться погано, и где сыщете вы всё что угодно, хоть вареники с мышами, но не того, кто первый налгал про пасичника.
Не поминайте раба божия Рудого ПанькА за упокой, грех выйдет вам.
Жив Панько.
Зачем ему помирать, когда прошлою Троицей на именинах у кума Петры отломил он такого гопака, такой задал пыли, что едва прочихался народ православный. По сию пору поминает Диканька те именины: "от дiд, так дiд!".
А не далее как третьего дни, будучи наездом в Полтаве обронил он на землю кулёк с грушевыми тянучками, которые подарил ему в обмен на мед другой его кум - кондитер Степан Цуг, окрещенный Полтавскими озорниками в Цукермана. Тотчас сбежались на сладость собаки, и как не совал Панько им в морды палкою псины уписАли конфекты до крошки. Очевидцев тому имеется: и я, и Цуг, и слепой Цугов племянник, и даже полицмейстер слышал из дому за чаем скандал и выговаривал потом околотошному.
Да вы, верно, не знакомы с околотошным нашим Зозулей. И хоть в Полтаве достаточное число околотошных, наш - это наш, потому только басурманам на туретчине в их басурманских околотках начхать, кто у них околачивается околотошным.
"И что за нужда приплетать сюда Зозулю? - спросите вы. - Кто нам тот Зозуля? Сват? Брат? Преставься он нынче, или обожди десять лет, нам и дела-то - тьфу, да растереть".
Это так. А меж тем, не кто иной, как Зозуля вытянул из Панька притчу о мельнике Явтухе, посулив старичине прикупить тянучек для племяннички его Гали, взамен тех, что пожрали собаки. Можно разве пожалеть конфект в обмен на усладу уха христианского? И пусть Панько давно уж не водит пером по бумаге, рассказчиком остался важным, таким, что или прокрестишься до петухов под одеялом со страху, или поперхнешься со смеху кашей, когда усядешься вечерять и припомнишь какую ни то сказку его, или призадумаешься над словом.
Да, забросил перо Панько.
И Сорочинец, и Миргород с Полтавою и, даже, слышал я, Санкт-Петербург сокрушается о том, что презрел пасичник писательское дело.
"- Почто, Панько, перестал ты выдумывать книжки?" - возьмет, да и пристанет кто посреди дороги.
"- Ушло время мое, - посетует старче. - Умерло, не воротишь..." - и вздохнет претяжко. И долго еще будет стоять на дороге один, позабыв, куда шел, и очнется тогда только, если затарахтит недалече бричка, или ветер вдруг не скинет с него соломенной шляпы, или чей бродячий теленок не пристроится сбоку и не примется нажевывать полу сиреневой его свитки.
Грустно... И не выйдет ни у меня, ни у Зозули, ни у Цуга, ни у слепого Цугова племянника пересказать вам хотя бы даже последнюю повесть Панько так, как поведал ее пасичник третьего дни. Даже у протопопа Симеона, который, говорят, собирает по четвергам на красные проповеди свои в Софийский Собор чуть не до половины Киева, и то не выйдет. Нипочём не выйдет. Да Панько одни только ночи УкрАинские выводит так густо, что хоть макай туда книш, посыпай звездами и ешь. И ведь не наешься! У-у, слышали б вы про те чУдные ночи!.. Кому еще дано так сказывать? Никому. И только за ради того, чтобы отныне поминали вы пасичника лишь здравицей, да чтоб не смущались ни в Киеве, ни чёрт его знает где еще на подмётные сплетни, беру я в неумелые руки перо.

Добавлено через 3 минуты

2

Притча сия, со слов пасичника Рудого Панька записана по памяти мною - Тарасом Вишнею, привратником Спасской церквы, напротив которой держит цукерню тот самый Степан Цуг, чьи сладкие тянучки известны всей Полтаве и даже чуточку дальше.

Как много сыщите вы Явтухов по Украйне?
Даже и не пробуйте счесть их. В каждом хуторе найдется Явтух, а то и три сразу. А уж хуторов раскидано по Малой Руси... И ежели в каком из них затащит вас нелегкая в шинок, там непременно будет торчать Явтух. И не то, чтобы торчал он кукурузным початком, которым затыкает шинкарь четверть с горилкою, но распознаете вы его сразу. Самый седой и самый пьяный - это он. Потяните козака за рукав и спросите:
- Явтух?
- Явтух, - сознается тот.
На том и закончится одинаковость Явтухов. Дальше может случиться Бог знает что.
Один Явтух обнимет вас и горько расплачется в плечо; другой уставит кверху и палец и очи, и разинет мохнатый рот, да и замрет так, и гадай тут, что за стих нашел на него; а иной проморгается, обождет, пока съехавший набекрень шинок и вы вместе с ним не станете прямо, да и смажет вам пО уху. Правду сказать, последние Явтухи редкость и водятся всё больше на рубежах с Московией, но, что есть - то есть, всякие Явтухи встречаются.
Да зачем это я - всё Явтух, да Явтух! Право, оскомину уж набил вам словом этим. Но иначе не можно, ибо не последнее лицо в сей притче толстомясый Явтух тот.
Как очутился он на *** хуторе, наверно не ответил бы даже хуторской голова. Одни набалтывали, что ввечеру, аккурат на Илью-пророка приплыл он в ялике со стороны Порогов, и только высадился на берег, как ялик полыхнул зеленым пламенем и сгорел без следа. Другие сказывали другое: не с Порогов, а как раз с северу нёс его Днепр, и безо всякого ялика, да еще пузом кверху, и курил он притом люльку. А Петрусь ДыроштАн божился, что видел поутру, как четыре одинаковых козака в одно время прибыли пеши с четырех разных сторон, сошлись на поскотине, умяли каждый по преогромной дыне, стукнулись лбами друг об дружку и соединились в одного Явтуха. И случилось то не на Илью-пророка, а Великим Постом, за девять дней до Воскресения Христова. С каким сатаной целовался спозаранку на поскотине пьяница и лохмотник Петрусь, когда скотины у него один старый кот? что за дыни такие могут поспевать к Пасхе? и как можно попутать весну с летом?.. Бес то разберет..., а только когда хуторской голова Панас Борщ зазвал пришлеца в свой курень держать ответ кто он таков и зачем к ним прибыл, то индюки не успели поесть кислой каши, накиданной им жинкою головы, как вначале самого Панаса вынесло из хаты задом наперед и прилепило спиною к двери, а следом вышел Явтух, ухмыльнулся на волкодава, который ни с того ни с сего заюлил и опрокинулся у его ног шавкою, подмигнул хозяйке и убрался со двора. И коли не брать на ум слов Панасовой жинки про "подмигнул", потому лупоглазым ее очам и свёрнутому на сторону сорочьему носу подморгнёт разве только черт с перепою, то верить ей можно. Сам же голова язык проглотил поведать, откуда взялись на нём с того времени богатая смушковая кучма, новёхонькие яловые сапоги и кунтуш такого завидного сукна и цвету, что попади оно на глаза даже раззнатнейшему пану, и тот крякнул бы с досады что не имеет в сундуках подобного кунтуша.
Туманом, непроглядным туманом закутано появление на хуторе странного того Явтуха. И еще большего туману напущено на то, как в считанные дни образовал он на лесной речке мельню, да такую, что одного серого камня ушло на нее столько, сколько и на дюжине волов не навозить в те сроки. Выросла мельня, и всё тут. И хоть зажиточный козак Осип МакУха уверял, что не обошлось здесь без нечистой силы, и мельничное колесо крутит не речка, а водяной своими лягушачьими лапами, и уж лучше ездить, как прежде, молоть за осьмнадцать верст на ветряк Ничипора Сметаны, чем тебя досиня защекочут кикиморы, сам же первый и повез к Явтуху два куля зерна.
И что за мука вышла! Архиерея не стыдно было б попотчевать паляницею из той муки. И сколько муки вышло! Десять кулей! Впятеро! А цена за помол? Смех - кошка. Видали вы такое? И отвечать не могИте, что видали. А также не знаете вы и того, как переполошился хутор! Все подхватились везти на мельню зерно, да набивать сусеки даровой мукою. Все нажились, даже Дыроштан, сплавивши шинкарю дряхлого кота своего за шесть кварт пенной.
Игорь Бекетов вне форума   Ответить с цитированием
Старый 16.09.2010, 19:14   #14
Безнадёжный случай
 
Регистрация: 14.01.2010
Адрес: г. Новосибирск
Сообщений: 567

Re: Притча


На что Явтуху понадобилось столько животИн, зачесали затылки позже, когда перевелся на хуторе кошачий род. О, как бесприютно, как дИко видится селение, когда в целый день не промелькнет по нём какой-нибудь кошки! Осиротели крЫльца хат, ощетинились порожние плетни, ослепли окна, за которыми уж никто не намывал лапкою гостей, заблуждали неприкаянно собаки, тщась отыскать хотя бы завалящую кощёнку и загнать ее на тополь, принялись часто и без причины пускаться в рёв огольцы, словом, покосился устоявшийся мирок, будто подмытая с угла хата. И не то, чтобы застревали у хуторян поперек горла галушки, которые ели они теперь без счету, но, нет-нет, а и замирала рука с ложкою на полпути ко рту.
- Проедаем кошек, кум, - жаловался при встрече кум куму.
- Так ведь, примерно хотя бы даже и с другого боку глянуть, оно, как-то, тово...
- Нехорошо?
- Да и не то, чтоб совсем уж нехорошо... А ежели и хорошо, то не вовсе.
- Это да. Дрянь стал хутор. Так бы вот взял его, да и спихнул в Днепр.
- Оно, конешно, можно и в Днепр, но, опять же, поплывут хаты с одеялами и жинками вниз, а низовЫе-то - что?
- А что низовые?
- Обрадуются. "Вон, вон, - скажут, - верхние дурни домы с жинками в реку покидали". И ну наши домы и одеялы ловить. А у меня в каждом одеяле шесть фунтов ваты простёгано. Добрая вата, по двадцати алтын за фунт.
И хоть один пособлял другому сторговать вату по пяти алтын за фунт, а наутро, когда вынесся из голов ярмарочный хмель, оказалась та вата с гнильцою и сором, кум соглашался:
- Жинки никому не нужны. Адово племя.
Неизвестно, сколь долго перекликались бы по хутору чахлые эти охи да вздохи, не примись хуторские куры нести волосатые и - даже неловко молвить вам такое - мягкие на ощупь яйца. Чья жинка первой вытянула из-под квочки этакий срам, теперь уж не дознаешься, хоть и можно бы угадать - была то Панасова косоносая Хивря, которая, как раз на то время когда бабы обирают наседок заорала вдруг из курятника так страшно и длинно, что все ее клуши вылетели вон, и долго потом носились чумные где ни попадя, и не давались в руки. А может и не Хивре следует первенство, а тряс ее родимчик по иной причине, мало ли какая рожа примерещится глупой бабе в темном углу. Но пристало ли печься бездЕлицей, ежели следующим утром, то на одном, то на другом дворе принялись заходиться безобразным криком хозяйки, и скоро такой ор понесся по хутору, будто в каждый курень приволоклось по вурдалаку. Когда переполох улегся, и повылазили собаки из лопухов и мужья из-под кроватей и вернулись в небо жаворонки, то оказалось, что яйца те хоть и мерзки, и рыжи, но смирны - лежат себе в ситах, которые стали вдруг разноцветные, и никакого от них обществу худа. Кое-кто вовсе осмелел замесить на тех яйцах галушки, располовинил яйцо, а оно будто вчера сварено и без желтка. Бельмо. Ну, ответьте, можно ли обойтись на Малой Руси столь пакостными яйцами? Вот то-то и оно, что нет. Немец и в ус не подует, и пристроит бельмо к делу, и сочинит сунуть в квашню на место яйца какую ни то дрянь, чтобы вышли немецкие его крендели. А украинцу дрянь к чему? И на кой чёрт питаться ему адскими теми кренделями? И что за украинец такой, когда не может поесть он вволю вареников со сметаною, или уговорить казанок галушек, или напереться книшу с коровьим маслом, или... словом, немало есть на свете хорошего, без чего малороссу никак невозможно, без чего он - не он, а так себе - не поймёшь кто, таков, что сгрёб бы его за ногу, да и зашвырнул в овраг.
Наладились было отправиться за яйцами по соседним хуторам, как навстречу соседи на возах и с той же бедою - ни яиц у них, ни кошек. Оказалось, все окрест успели побывать на Явтуховой мельне.
- И зачем стала нам окаянная та мукА? - сетовал сват свату. - Что теперь с нее толку, спустить разве в шинке?
- Не возьмет шинкарь муки, свою девать некуда. Шинкарка сообразила лапшу с курятиной, отправила в печь, а вынула пирог со свининой, и свинина та - хряк.
- Нехорошо. Прибьет шинкарь бабу.
- Вонь, в шинок не зайти.
- Так уж и не зайти?
- Отчего ж не зайти, когда всего лишь пареным хряком смердит.
И сватовья шли пропивать то, что водилось у них помимо муки.
- И не тонут и не горят и собака не жрёт те яйца, и сито после них крещенской водою мыла, а всё одно - синее сито, будто утопленник!
- А мое черным сделалось! - вворачивала скороговоркою соседка соседке. - И чем я его только не пробовала - черное, и всё тут, и волосатое, точно бородавка на твоем носе.
- Что за дело тебе до моей бородавки?! Да чтоб у тебя на языке такая вскочила, и даже со сливу ростом, и даже толще - с грушу - чтоб не болтался язык твой в поганом твоем рту, как помело!
- Это у меня-то рот поганый?! А не в твоем ли роте зуб на зуб налез, и все зубы в куче, и несёт изо рта пропастИною, как от тех пузырей, что полопались прошлый год на трупе свекра твоего!
Эх, пошла писать губерния!.. И не поверите, а с того дни захирел и захирел хутор, который и после степняков воскресал, и следом ливонцев, и шляхту пережил, и Бог знает кого еще. То ли скверно помянутый свекор - упокой Господи душу его - обозлился с того свету на дурных баб, и начал огрызаться на всех без разбору, то ли шинкарь подкузьмил - взялся чуть не даром раздавать горилку, абы поскорее унести ноги из хутора, где вместо лапши вынимается из печи такое, на что и глянуть грех, но - порасплевались, пораспились, порасхлябались люди; наорали беспризорные ребёнки себе большущие грыжи; развелись несчетно мыши и портили всё и лезли по ночам на головы; запаршивели собаки, не чуя, куда сбежать от блох; начало чахнуть селение, расползаться и спереди и сзади и с боков, точно гнилой кафтан. И собирал голова сход; и ходили всем миром с иконами да дрекольем гнать в шею Явтуха, который смутил хутор проклятой своей мукою, но не только Явтуха не сыскали, а и самой мельни как не было; и иссякла лесная речка, и по пустынному руслу ее навешаны были на ивах истерзанные мертвые кошки, коих насчитали тогда аж тысячу девятьсот семнадцать душ.
И устрашились люди, и подхватились покинуть веками насиженное место, и разбрелись на разные стороны, оставив хутор дождям, ветрам, бурьяну и лесу.
Вот вам вся история.
Выдумал ли ее Панько, или стороною дошла она до пасичника, врать не стану. А равно и не отвечу наверно, что за соль сидит в этой притче, потому как не пытали мы рассказчика, зачем это он приплёл к муке кошек, а к кошкам волосатые яйца, как не сулил ему Зозуля сверх обещанных тянучек столько же - будто воды в рот набрал старик да и только. Обронил лишь, что на место кошек всякая живая душа подойдет, и сама душа - вперёд всего.
И никак не сыщу я того, о чем скрыл Панько. Но чудится, чудится мне ночами тот лес и та каменная мельня, перемалывающая то, о чем и помыслить жутко. И видится мне Явтух, сбирающий бесценную дань в обмен на пыль, и всё идут и идут к нему люди... А в брошенных, поросших лесом безмолвных селениях - нет-нет, да и мелькнёт кто заплутавший, хрустнет ногою сухую ветку, спугнет с развалившейся печи филина, перекрестится в страхе, и уберется поскорее куда глаза глядят. И опять надвинется на руины тишь, будто б вовек не населял Господь земли. И только филин, проделавши по чаще круг, вернется, усядется на гнилой пень, примется вертеть бровастой головою, пялиться очумелыми очами, да жаловаться трухлявому приятелю на то, что нарушили его покой.
Но потом смолкнет и он. Вновь замрет Божий мир.

(С) Игорь Бекетов
Август, 2010г.
Игорь Бекетов вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.10.2010, 23:36   #15
Посетитель
 
Аватар для Неда Шутилова
 
Регистрация: 11.10.2010
Адрес: на Урале
Сообщений: 8
Записей в дневнике: 9

Re: Притча


Наслаждалась!.. брависсимо, Автор!..
Неда Шутилова вне форума   Ответить с цитированием
Старый 15.10.2010, 16:22   #16
Безнадёжный случай
 
Регистрация: 14.01.2010
Адрес: г. Новосибирск
Сообщений: 567

Re: Притча


Спасибо, Неда!
Игорь Бекетов вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2012, 19:02   #17
Старший эпидемиолог
Администратор
 
Аватар для chajka
 
Регистрация: 24.03.2007
Адрес: Israel
Сообщений: 13,092
Записей в дневнике: 8

Re: Притча


новая редакция
chajka вне форума   Ответить с цитированием
Ответ

Опции темы

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход


Текущее время: 15:16. Часовой пояс GMT +3.



Powered by vBulletin® Version 3.8.6
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot
Права на все произведения, представленные на сайте, принадлежат их авторам. При перепечатке материалов сайта в сети, либо распространении и использовании их иным способом - ссылка на источник www.neogranka.com строго обязательна. В противном случае это будет расценено, как воровство интеллектуальной собственности.
LiveInternet