Если пишется книга, то я переплёт её,
Береста, небелёный лён, раскалённый камень.
Я стою за пределом людей, городов, времён,
Где-то между дорожной пылью и облаками.
(с) Кот Басё
Береста, небелёный лён, раскалённый камень.
Я стою за пределом людей, городов, времён,
Где-то между дорожной пылью и облаками.
(с) Кот Басё
© Учаров Эдуард
Запись от Риммристая размещена 14.09.2014 в 16:18
Андалузский пёс
На крови замесишь и подаришь
свой тяжёлый, как ботинок, взгляд.
Андалузский пёс тебе товарищ –
бешено из зала закричат.
Тишина затопает в ладоши,
и немое кончится кино,
но зрачок исследовать продолжит
память чёрно-белую смешно.
Только свет очей на бритве замер,
отражая пониманье вдруг:
умирать с открытыми глазами –
лучшая наука из наук.
***
По оставшемуся краю
пляшет ручка вширь и вдоль –
прозе я не доверяю,
лишь в стихах правдива боль.
Лепет, шелест, шорох, шёпот,
звёзд безумных голоса –
есть мой самый верный опыт
глянуть истине в глаза.
***
Вот и вышло слово оно
от безумия руки.
Это пишет мой Иона,
и ему не страшен кит.
А посланье из бутыли
в злой пучине разливной
получаешь, друг, не ты ли –
араратский звёздный Ной?
***
Когда в поэзии нет смысла,
но есть звучание высот,
что глыбами грохочут с мыса
глухой волне мозжа висок;
когда она совсем не символ
печали светлой и простой,
но всё ж молчать невыносимо
и слов кровавых грозен строй;
когда стихи твои не оттиск
рифлёных и протяжных дум,
а бурных озарений натиск
у тьмы всезнанья на виду;
когда поэзия на принцип
идёт вразрез сама с собой –
всего важнее ею длиться
и петь с судьбой наперебой.
***
Перейдя на запретный язык,
Потрясая основы,
Плавишь горлом немые азы
В клёкот странный и новый.
И когда инородную вещь
Больше выплакать нечем –
Голос твой вдруг становится вещ,
Буквы разве что мельче.
© Учаров Эдуард
На крови замесишь и подаришь
свой тяжёлый, как ботинок, взгляд.
Андалузский пёс тебе товарищ –
бешено из зала закричат.
Тишина затопает в ладоши,
и немое кончится кино,
но зрачок исследовать продолжит
память чёрно-белую смешно.
Только свет очей на бритве замер,
отражая пониманье вдруг:
умирать с открытыми глазами –
лучшая наука из наук.
***
По оставшемуся краю
пляшет ручка вширь и вдоль –
прозе я не доверяю,
лишь в стихах правдива боль.
Лепет, шелест, шорох, шёпот,
звёзд безумных голоса –
есть мой самый верный опыт
глянуть истине в глаза.
***
Вот и вышло слово оно
от безумия руки.
Это пишет мой Иона,
и ему не страшен кит.
А посланье из бутыли
в злой пучине разливной
получаешь, друг, не ты ли –
араратский звёздный Ной?
***
Когда в поэзии нет смысла,
но есть звучание высот,
что глыбами грохочут с мыса
глухой волне мозжа висок;
когда она совсем не символ
печали светлой и простой,
но всё ж молчать невыносимо
и слов кровавых грозен строй;
когда стихи твои не оттиск
рифлёных и протяжных дум,
а бурных озарений натиск
у тьмы всезнанья на виду;
когда поэзия на принцип
идёт вразрез сама с собой –
всего важнее ею длиться
и петь с судьбой наперебой.
***
Перейдя на запретный язык,
Потрясая основы,
Плавишь горлом немые азы
В клёкот странный и новый.
И когда инородную вещь
Больше выплакать нечем –
Голос твой вдруг становится вещ,
Буквы разве что мельче.
© Учаров Эдуард
Всего комментариев 0
Комментарии
Последние записи от Риммристая
- По уменью дарить (с) (26.11.2016)
- По уменью дарить (с) (26.11.2016)
- Обрети меня ... (с) (11.03.2015)
- У травы... (с) (10.02.2015)
- Инферно ночи (с) (10.02.2015)