Patriot Хренов
04.03.2009, 20:24
Маленькое предисловие
Хулио Кортасар написал «Игру в классики». Герман Гессе – «Игру в бисер». А еще есть «Игра в прятки» Клэр Сэмбрук, «Игра в Свидания» Даниэля Стила, «Игра в жизнь» Сергея Юрского, «Игра в послушание» Бориса Карлова, «Игра в звуки» Владимира Михайлова, «Игра в слова» Агнии Барто. А также «Игра в любовь» Фёдорова и Тухманова и «Игра в аэропланы» Юлия Кима. Куда уж мне – брюшко оником, ножки хериком, ручки фертиком – до них?! Я уж по-простецки – в херики-оники.
Счастье
В далекой и дикой, пустынной степи отшельник питался картошкой. А на восходе-закате и в полдень и полночь он подходил к телеграфному столбу, слушал, улыбался, сморкался и шел дальше окучивать свою картошку, качая головой и приговаривая: «Етишкин парадиз!»
Война и мир
Раньше наша Ленка тоже была Еленой-Прекрасной. Но однажды Танька из третьего подъезда посмотрела на нее и сказала: «Фу ты – ну ты! Тоже мне Елена-Прекрасная! У нее же ноги в веснушках!»
Вот так никто так и не стал завоевывать наш прекрасный город Волжский.
Одиночество
Слетались ёжики на крышу.
Мужчины открывали пиво, закуривали свои трубки и, конечно же, кто-нибудь из них говорил: «А вы слышали новый анекдот про черепаху?» Женщины доставали своё вязание, разливали чай и нарезали пироги. И конечно же, кто-нибудь из них говорил: «Ой, а вы слышали, какой скандал был у Пфупфуевых?»
И только один ежик был весь в тумане, летал над крышами и звал оттуда: «Лошадь! Лошадь!»
Женщины поглядывали на него и молча качали головами: в семье, мол, не без урода.
Отцы и дети
Они летели вдвоем. Два Ариэля. Мальчишке все еще было внове, и его так и подмывало покрасоваться у окна какой-нибудь одноклассницы или заложить особо крутой вираж вокруг пирамидального тополя. Ну, на худой конец, спугнуть ворон с проводов или достать пацанве зеленый абрикос. Мужик летел с похмелья. Мужик летел хмуро. Ему было глубоко насрать на то, что творится внизу. И только это и доставляло ему хоть какое-то оживление чувств – представить как и кому конкретно он будет это делать. Но… Заратустра не позволяет. И денег на опохмелку нет. Он летел хмуро. Как ночной бомбардировщик.
Наконец, они подлетели к туче, и мужик заметил у пивного ларька Кольку с третьего подъезда. «Ну, работай!» – сказал мужик мальчишке, всучил ему свежезаготовленный лист хрена, а сам скоренько плюхнулся на растоптанный пенёк у пивного ларька и пожаловался Кольке из третьего подъезда: «Наверно, я уволюсь: разве это – работа? Разве это – жизнь?»
Чертов палец
Чертов палец застрял в ноздре. Вообще-то раньше он был безымянным пальцем правой руки, но после того как застрял в ноздре – он приобрел имя. И не просто имя, а имя с большой буквы: отныне и вовеки веков во всех святцах и словарях Эфрона и Брокгауза он будет гордо именоваться Чертовым Пальцем. А девочка выросла да так и не вышла замуж – кольцо не на что было надеть.
О пагубности любви к прекрасному
Эхо было совсем маленьким. Поэтому жило оно в трубе. И все тараканы ходили его слушать. И гибли целыми племенами – люди дергали за ручку унитаза.
Сомнения
Рекламный щит у калитки гласил:
ЯЙЦА
50М
ОПТ
Я подумал и не вошел – а вдруг после этого они напишут:
ЯЙЦА
51М
ОПТ
А может это они о метрах говорят? То есть 49,5 метров яиц – это еще розница, а вот 50 метров – это уже опт. Но у меня нет знакомой женщины, которая вошла бы в калитку и рассеяла мои опасения. Так что я давно не ем гоголь-моголь.
Орнитолог
Прошел весенний ливень. У входа на ярмарку образовалась огромная лужа, на краю которой выстроились в ряд шесть-семь работников ярмарки с метлами и одновременными размашистыми движениями косарей сгоняют воду к яме. Мальчонка одного из мимопроходящих семейств взглянув на это действо закричал: «О! гля, пеликаны!»
24.08.2006 © Patriot Хренов
Хулио Кортасар написал «Игру в классики». Герман Гессе – «Игру в бисер». А еще есть «Игра в прятки» Клэр Сэмбрук, «Игра в Свидания» Даниэля Стила, «Игра в жизнь» Сергея Юрского, «Игра в послушание» Бориса Карлова, «Игра в звуки» Владимира Михайлова, «Игра в слова» Агнии Барто. А также «Игра в любовь» Фёдорова и Тухманова и «Игра в аэропланы» Юлия Кима. Куда уж мне – брюшко оником, ножки хериком, ручки фертиком – до них?! Я уж по-простецки – в херики-оники.
Счастье
В далекой и дикой, пустынной степи отшельник питался картошкой. А на восходе-закате и в полдень и полночь он подходил к телеграфному столбу, слушал, улыбался, сморкался и шел дальше окучивать свою картошку, качая головой и приговаривая: «Етишкин парадиз!»
Война и мир
Раньше наша Ленка тоже была Еленой-Прекрасной. Но однажды Танька из третьего подъезда посмотрела на нее и сказала: «Фу ты – ну ты! Тоже мне Елена-Прекрасная! У нее же ноги в веснушках!»
Вот так никто так и не стал завоевывать наш прекрасный город Волжский.
Одиночество
Слетались ёжики на крышу.
Мужчины открывали пиво, закуривали свои трубки и, конечно же, кто-нибудь из них говорил: «А вы слышали новый анекдот про черепаху?» Женщины доставали своё вязание, разливали чай и нарезали пироги. И конечно же, кто-нибудь из них говорил: «Ой, а вы слышали, какой скандал был у Пфупфуевых?»
И только один ежик был весь в тумане, летал над крышами и звал оттуда: «Лошадь! Лошадь!»
Женщины поглядывали на него и молча качали головами: в семье, мол, не без урода.
Отцы и дети
Они летели вдвоем. Два Ариэля. Мальчишке все еще было внове, и его так и подмывало покрасоваться у окна какой-нибудь одноклассницы или заложить особо крутой вираж вокруг пирамидального тополя. Ну, на худой конец, спугнуть ворон с проводов или достать пацанве зеленый абрикос. Мужик летел с похмелья. Мужик летел хмуро. Ему было глубоко насрать на то, что творится внизу. И только это и доставляло ему хоть какое-то оживление чувств – представить как и кому конкретно он будет это делать. Но… Заратустра не позволяет. И денег на опохмелку нет. Он летел хмуро. Как ночной бомбардировщик.
Наконец, они подлетели к туче, и мужик заметил у пивного ларька Кольку с третьего подъезда. «Ну, работай!» – сказал мужик мальчишке, всучил ему свежезаготовленный лист хрена, а сам скоренько плюхнулся на растоптанный пенёк у пивного ларька и пожаловался Кольке из третьего подъезда: «Наверно, я уволюсь: разве это – работа? Разве это – жизнь?»
Чертов палец
Чертов палец застрял в ноздре. Вообще-то раньше он был безымянным пальцем правой руки, но после того как застрял в ноздре – он приобрел имя. И не просто имя, а имя с большой буквы: отныне и вовеки веков во всех святцах и словарях Эфрона и Брокгауза он будет гордо именоваться Чертовым Пальцем. А девочка выросла да так и не вышла замуж – кольцо не на что было надеть.
О пагубности любви к прекрасному
Эхо было совсем маленьким. Поэтому жило оно в трубе. И все тараканы ходили его слушать. И гибли целыми племенами – люди дергали за ручку унитаза.
Сомнения
Рекламный щит у калитки гласил:
ЯЙЦА
50М
ОПТ
Я подумал и не вошел – а вдруг после этого они напишут:
ЯЙЦА
51М
ОПТ
А может это они о метрах говорят? То есть 49,5 метров яиц – это еще розница, а вот 50 метров – это уже опт. Но у меня нет знакомой женщины, которая вошла бы в калитку и рассеяла мои опасения. Так что я давно не ем гоголь-моголь.
Орнитолог
Прошел весенний ливень. У входа на ярмарку образовалась огромная лужа, на краю которой выстроились в ряд шесть-семь работников ярмарки с метлами и одновременными размашистыми движениями косарей сгоняют воду к яме. Мальчонка одного из мимопроходящих семейств взглянув на это действо закричал: «О! гля, пеликаны!»
24.08.2006 © Patriot Хренов